Седмица 17-я по Пятидесятнице

Понедельник

Лк, 25 зач., 6, 24—30

Сказал Господь ко пришедшим к Нему иудеям: горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете. Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! ибо так поступали с лжепророками отцы их. Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас. Ударившему тебя по щеке подставь и другую, и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку. Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад.

Господь обещает горе процветающим грешникам. Это — несчастные люди, хотя мир завидует им. Вместо вечного благословения, открываемого в заповедях блаженства, их ждет только горе и горе. Лучшей иллюстрацией этого могла бы быть притча о богаче и Лазаре. Горе вам, богатые, — надеющиеся на свое богатство. «Горе вам, ибо вы уже получили свое утешение» — в том, в чем вы полагали свое счастье. Вы получили здесь на земле те блага, которые, по вашему разумению, являются лучшими. Горе вам, говорящие себе: «ешь, пей, веселись, душа, — ибо много у тебя богатства на многие годы». В безумии своем вы ищете утешение для души, как если бы она была вся только телом, а утешения от Бога, о которых свидетельствуют святые, — для вас как бы ничто. Горе вам, пресыщенные ныне, — имеющие, как вам мнится, все, что душа желает и более того. Вы преисполнены собой, вам не нужен Христос Бог. Горе вам, ибо взалчете, когда скоро будете лишены всего земного и встанете обнаженными пред Богом. Горе вам, смеющиеся ныне, — среди своих иродовых пиров, среди крови и слез миллионов нищих, сирот и вдов. Недолгим будет ваш смех, скоро вы восплачете и возрыдаете. Горе и вам, служители Божии, — те, о которых все будут говорить хорошо, ибо для вас важнее всего людские похвалы и одобрение. Горе вам, ибо это будет плохим знаком для вас, свидетельством, что вы не сохранили верности оказанного вам Богом доверия заботиться о душах человеческих, которые Христос приобрел Своею кровью. Ваше служение — в предупреждении об опасностях, угрожающих вечной гибелью многих. А вы уподобляетесь тем лжепророкам, о которых за то, что они льстили сильным мира сего, ходящим путями нечестия, все говорили хорошо.

«Но вам, слушающим, говорю», — продолжает Свое слово Христос. И это звучит, как «имеющий уши слышать, да слышит». Так запечатлевает Он обыкновенно поучения, имеющие исключительное значение для всех. Внезапно Спаситель показывает, что жизнь учеников Христовых должна отличаться не только хранением себя от явного зла, но несравненно большим.

Какая разница между героем и святым, между благородным человеком и настоящим христианином? На этот вопрос Христос и отвечает во второй части сегодняшнего Евангелия. Существует много видов человеческого благородства и героизма, но это все еще не делает нас учениками Христовыми. Даже язычники, говорит Христос, могут вести себя точно так же, не становясь от этого христианами. Они отдают порой свою жизнь за правое дело, являют необыкновенную широту и щедрость. Более порой, чем верующие, они вызывают восхищение у всех. Но совсем не факт, что, поступая так, они уже идут вслед Христу.

Чего же им недостает? Где проходит граница между гуманистической добродетелью, достигаемой похвальными усилиями, и чудом, которое Бог совершает в Своих святых, между добром, которое всякий человек может сам осуществить, и добром, которое Бог может осуществить в человеке?

Можно подумать, что разница — количественная: христианская добродетель идет всегда дальше, до полной самоотдачи. Но это не обязательно так. Некоторые подвиги неверующих в Бога людей и аскеза, сопутствующая им, превосходят подвиги даже самых великих святых, которым, разумеется, и в голову не приходило превзойти других в какой-либо области.

Так где же проходит эта граница? Какая добродетель является неотъемлемым свойством ученика Христова, о которой даже не подозревают те, кто никогда не имел общения с Ним? В том-то и суть, что она предполагает встречу со Христом и узнавание хотя бы в самой малой степени Его Божественной любви. Это узнавание не обязательно сразу расширяет границы нашей любви, но оно самым коренным образом меняет ее качество. Отныне это совершенно иная любовь, она — за пределами всего, что может представлять подвиг самого выдающегося из людей. Это качество — по образу и подобию Бога, Который заповедует нам: «Любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас».

То, что Бог добр по отношению к добрым, — в этом нет ничего удивительного; то, что Он согревает солнцем достойных людей, — и язычники поступали бы так же. Но то, что Он добр по отношению к злым, что Сын Божий умер за людей, когда они еще были грешники, что Он дарит солнце равным образом для тех, кто любит Его, и для тех, кто отвергает Его, — это то, что не может вместить естественный человеческий разум. Это то, что Бог утаил от мудрых и разумных и открыл младенцам (Мф. 11, 25).

Как достигнуть такой любви? Как научиться благословлять проклинающих нас? Как ударившему тебя по щеке вместо того, чтобы нанести ему ответный удар за личную обиду, подставить и другую щеку, предавая свою жизнь суду Божию? Как не быть слишком настойчивыми в защите наших личных прав, когда нас лишают их? «Отнимающему у тебя верхнюю одежду, не препятствуй взять и рубашку». Как предпочесть уступить обидчику, вместо того, чтобы сражаться за свое? И как от взявшего у тебя твое не требовать назад? Если Промысл Божий испытывает наши личные отношения с людьми на такой глубине — вместо того, чтобы воспользоваться тем, что закон на нашей стороне и употребить его против других, — не лучше ли сказать вместе с первыми учениками Христовыми: «Вот мы оставили все, и последовали за Тобой»? (Мф. 18, 28).

Единственный путь для достижения такой любви — в том, что мы любимы Богом такой любовью. Жизнь дается для того, чтобы мы поверили этой любви, узнали ее и последовали за нею. Так поступая, человек уподобляется Богу, ибо только Бог, ставший человеком, поступает так. Только Он дает нам силы жить по этой любви. И потому самое главное в жизни — вера во Христа и вера Христу, Победителю ада и смерти. Уберите Христа, и все наше добро и зло будут иметь относительное значение, потому что никто не сможет победить грех и смерть.

Вторник

Лк, 27 зач., 6, 37—45

Сказал Господь ко пришедшим к Нему иудеям: Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете; давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам. Сказал также им притчу: может ли слепой водить слепого? не оба ли упадут в яму? Ученик не бывает выше своего учителя; но, и усовершенствовавшись, будет всякий, как учитель его. Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или, как можешь сказать брату твоему: брат! дай, я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоем глазе? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего. Нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый, ибо всякое дерево познается по плоду своему, потому что не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника. Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его.

Мы не должны быть слишком строгими судьями других, потому что сами нуждаемся в снисхождении. «Не судите, и не будете судимы, — говорит Господь, — не осуждайте и не будете осуждены». Бог не будет судить и осуждать вас, и люди не будут. Те, кто милостив по отношению к репутации других людей, найдет и их милостивыми по отношению к себе. Если мы живем духом добра и прощения, нам дано будет узнать, что это за благо: «прощайте и прощены будете». Если мы простим оскорбление, нанесенное нам другими, другие простят нам наши обидные слова. Если мы прощаем плохие поступки других против нас, Бог простит нам наши плохие поступки против Него.

И Он также помнит все наши добрые дела: «Давайте, и дастся вам», ибо Бог часто употребляет других людей не только как орудие наказания, но воздаяние правды. Бог расположит сердца других давать нам, когда мы в нужде, и давать мерою доброю, утрясенною, нагнетенною, переполненною. В конце концов только Сам Бог может так давать. Мы должны ожидать, что к нам будут относиться так же, как мы относимся к другим. Ибо «какою мерою мерите, такою же отмерится и вам». Те, кто сурово обращается с другими, не должны удивляться, что им платят такой же монетой. А те, кто добр к другим, могут надеяться, что Бог пошлет им друзей, которые будут также добры и с ними. Отказ судить другого по глубинной сути совсем не означает отсутствие иерархии ценностей. Наоборот, критерий познания очевиден. Он — в плодах их жизни, которые могут быть сокровенны.

Никто из нас не застрахован от ошибок, и даже от повторяющихся постоянно одних и тех же ошибок. В этом нет ничего непоправимого — до тех пор, пока мы готовы их признавать. Более существенным было бы для нас ошибиться в определении того, что есть добро и что есть зло. Кто способен всегда увидеть, где есть подлинное добро, как отделить пшеницу от плевел, видимость истины от истины, как всегда отличить с несомненностью сокровенное веяние Духа Божия от неясного прорастания в нас зла? То, что постепенно раскрывает нас в полноте Христовой любви, от того, что все более затягивает в пучину нашего себялюбия? Если я никогда не могу с уверенностью сказать это о себе, откуда берется у меня смелость говорить о других? Как могу я руководить ими и произносить хотя бы одно слово, направляющее их на нужный путь?

Преподобный Серафим Саровский свидетельствует: «Когда я говорил от своего ума, то бывали ошибки». А преподобный Силуан Афонский, приводя эти его слова, добавляет, что ошибки могут быть трагическими. Может ли слепой водить слепого — не оба ли упадут в яму? Есть ли в Евангелии более зрелищная притча, чем рассказ о двух братьях, один из которых имеет бревно в глазу, а второй — сучок, и первый изо всех сил старается вынуть сучок из глаза своего брата.

Как прежде времени выносить суд о добре и о зле? В другой Своей притче Господь призывает нас ждать часа жатвы, чтобы навсегда отделить пшеницу от плевел. Теперь Он снова отправляет нас ко времени плодоношения. Нет доброго дерева, которое бы приносило худой плод, и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый. «Ибо всякое дерево познается по плоду его». Но пока не созреет и не упадет плод, дается время терпения ожидания, бережного отношения к соку, поднимающегося по стеблям, к жизни, распускающейся в цветении, в опылении, в завязи плода — до того, как еще наступит время созревания. Только в час плодоношения узнается дерево. И Господь добавляет: «Не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника. Для неискушенного взора, прежде чем придет этот час, кажется, хороши все кусты и деревья, и все цветы одинаково манят и пьянят. Только сбор урожая выявит все.

Точно так же бывает с людьми. Господь часто повторяет, что мы будем судимы не за то, как мы внешне исполняем предписания Церкви, а за то, что внутри, в сердце нашем, обрели через них. К Богу не обращаются только для того, чтобы переменились к лучшему наши привычки и поступки, к Богу обращаются, чтобы сердце наше стало другим. Добро или зло, смоква или терновник, виноград или кустарник — это все относится к нашему сердцу. А сердце — будь оно сокровище доброе или злое — проявляется в словах. Слово, говорит Христос, исходит из сердца. То, что переполняет сердце, переливается в нем через край. Золотые уста у святого Златоуста, потому что слова, которые он произносит из внутреннего сокровища, вдохновляемы Духом Святым. Ядовитые, убийственные слова исходят из сердца разделенного, раздираемого греховными страстями. Наши слова судят нас, потому что они отражают наше сердце.

В крайнем случае, мы можем прибегать к слову, чтобы утаить нашу мысль, и мы знаем, как широко пользуются этой ложью. Но невозможно утаить наше сердце, ибо каждое слово обнаруживает его в независимости от нас. Все истинное и подлинное, что в нем есть, соединенное с Духом Божиим, и все, что уводит от Него, — тысяча желаний, которые владеют человеком и порою делают его своим рабом, пока он живет в этой плоти.

На этой глубине однажды достигнет каждого человека слово, подобное его собственному, но в то же время совершенно иное — Слово Божие, явившееся плотью на земле из недр Отчих. Ибо и Он говорит от избытка сердца, из того, что исходит из глубин Отца Небесного. Только слово Божие, исходящее из этих глубин, может коснуться глубин человеческого сердца и ранить его до смерти и до жизни, от которой рождается слово любви и благодарения, молитва хвалы — добрый совершенный плод, то, чего Бог не перестает ждать от человека.

Среда

Лк, 28 зач., 6, 46—7, 1

Сказал Господь: что вы зовете Меня: Господи! Господи! — и не делаете того, что Я говорю? Всякий, приходящий ко Мне и слушающий слова Мои и исполняющий их, скажу вам, кому подобен. Он подобен человеку, строящему дом, который копал, углубился и положил основание на камне; почему, когда случилось наводнение и вода наперла на этот дом, то не могла поколебать его, потому что он основан был на камне. А слушающий и неисполняющий подобен человеку, построившему дом на земле без основания, который, когда наперла на него вода, тотчас обрушился; и разрушение дома сего было великое. Когда Он окончил все слова Свои к слушавшему народу, то вошел в Капернаум.

Недостаточно слушать то, что говорит Христос, надо это исполнять. Для Господа оскорбительно, когда мы зовем Его: «Господи! Господи!», а сами делаем все против воли Его. Мы можем уподобляться тем, кто в час поругания Христа, пригибая колена, глумливо кланялся Ему и говорил: «Радуйся, царь иудейский!» Разве не то же значит — без конца обращаться к Нему: «Господи! Господи!» и упорно ходить по воле сердец наших? Мы обманываем себя, если думаем, что одно слушание слов Христовых, без исполнения их, приведет нас на небо. Только те спасаются, кто не просто приходит ко Христу послушать Его, но научиться жить у Него по правде Божией. Они подобны дому, построенному на камне, говорит Христос.

Трудно бывает строительство такого дома. Требуется много усилий, чтобы положить прочное основание. Но когда случилось наводнение, и вода наперла на этот дом, все труды были вознаграждены. Дом устоял, потому что его основание было надежным. Как напоминает это наводнение, которое приходит, чтобы испытать прочность того, что мы строим, о Суде Божием во времена потопа.

Притча учит нас, как важно положить неложное основание жизни. Таким единственным основанием является послушание учению Христову. О строителе этого дома сказано, что он копал, углубился. Его глубокая надежда была основана на Христе. Христос — камень всех веков, и никто не может положить иного основания. Те, кто живет так, не поколеблются во времена испытаний и гонений. Когда многие, надеющиеся на свои силы, падут, они будут твердо стоять в Господе. Они сохранят в сердцах своих мир и надежду, и радость посреди самых великих потрясений. Никакие бури не сокрушат их, потому что ноги их будут стоять на камне. Исполняющие слово Христово соблюдаются силой Его, верою ко спасению, и никогда не погибнут.

Тех же, кто удовлетворяется одним только слушанием слова Христова и не живет по нему, скоро постигнет горькое разочарование. Они хотели избежать трудного пути, им казалось, что слишком обременительно копать и углубляться до камня. Насколько приятнее строить на песке! Да, идти нашим собственным путем, может быть легче, чем идти Христовым путем, но конец такого пути — крушение. Путь Христов надежен и для земной жизни, и для вечности. «А слушающий и неисполяющий подобен человеку, построившему дом на земле без основания». Он поступает очень недальновидно. Он даже не задумывается о том, во что в самом скором времени может превратиться его строительная площадка.

Каждым нашим решениям в жизни есть ближняя и дальняя перспектива. Блажен человек, который никогда не продает доброе будущее ради настоящего удовольствия. Блажен человек, который видит все не в свете сиюминутного успеха, а в свете вечности.

Четверг

Лк, 31 зач., 7, 17—30

Такое мнение о Иисусе распространилось по всей Иудее и по всей окрестности. И возвестили Иоанну ученики его о всем том. Иоанн, призвав двоих из учеников своих, послал к Иисусу спросить: Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? Они, придя к Иисусу, сказали: Иоанн Креститель послал нас к Тебе спросить: Ты ли Тот, Которому должно придти, или другого ожидать нам? А в это время Он многих исцелил от болезней и недугов и от злых духов, и многим слепым даровал зрение. И сказал им Иисус в ответ: пойдите, скажите Иоанну, что вы видели и слышали: слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают, нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне! По отшествии же посланных Иоанном, начал говорить к народу об Иоанне: что смотреть ходили вы в пустыню? трость ли, ветром колеблемую? Что же смотреть ходили вы? человека ли, одетого в мягкие одежды? Но одевающиеся пышно и роскошно живущие находятся при дворах царских. Что же смотреть ходили вы? пророка ли? Да, говорю вам, и больше пророка. Сей есть, о котором написано: вот, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою. Ибо говорю вам: из рожденных женами нет ни одного пророка больше Иоанна Крестителя; но меньший в Царствии Божием больше его. И весь народ, слушавший Его, и мытари воздали славу Богу, крестившись крещением Иоанновым; а фарисеи и законники отвергли волю Божию о себе, не крестившись от него.

Радость спасения мира возвещает Господь. Однако в Евангелии сегодняшнего дня нам показано, как труден путь к этой радости. Мы видим в каменной темнице того, кто этого никак не заслужил. Святой Иоанн Креститель имел мужество взывать к совести царя Ирода, обличая его за то, что он взял себе в супруги Иродиаду, жену брата своего. Иродиада возненавидела Иоанна и восхотела отомстить ему. По ее наущению Ирод повелел заключить Иоанна в темницу. В конце концов она потребует голову Иоанна и получит ее. Когда Предтеча находился в темнице, Господь посетил его глубоким испытанием. Больший из рожденных женами должен был приобщиться в исключительной степени той богооставленности, которую примет Спаситель в Гефсиманском саду и на Кресте.

Ужас и сомнение, безнадежная ночь наполняют душу Предтечи. Не ошибся ли он? Не обманул ли его Бог? То, что он слышит о Христе, не имеет ничего общего с тем, что он ожидал. Он проповедовал, что приближаются абсолютные перемены, Бог положит конец всякой неправде через Своего Мессию и установит мир и правду на земле. Вместо этого зло повсюду возрастает — он может почувствовать это по себе. А Бог молчит. И Христос, на Которого он возложил все свое упование, как будто не приносит чаемых перемен. Духовное состояние мира не улучшается, напротив, — оно ухудшается. В этом беспросветном отчаянии святой Иоанн Предтеча послал двоих из учеников своих ко Господу прямо спросить Его: «Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? Ты ли Избавитель мира или я ошибся?» Это вопль человека, который стоит на грани полного отчаяния, когда все представляется ему абсурдом.

Для нас утешение видеть, что такой великий человек, как Предтеча, прошел через этот мрак. Это участь многих наших современников, не желающих примириться, как все, с нарастающим распадом жизни. И Предтече надо молиться всем, кого Господь посещает внезапно смертельной болезнью, калечащей автокатастрофой, утратой любимого человека, оставленностью и одиночеством, когда, кажется, полностью теряется смысл жизни. Во всех этих испытаниях Предтеча может ходатайствовать за нас пред Господом с особенной силой.

Христос не дает Предтече прямого ответа: «пойдите, скажите Иоанну, что вы видели и слышали», — говорит Он. Как бы ни умножалось зло, что-то несравненно более существенное происходит непрестанно в мире: слепые вновь обретают зрение, глухие слышат, хромые ходят и благая весть достигает нищих. И сегодня мы являемся свидетелями того же. Люди продолжают получать исцеление чудесным образом — через чудотворные иконы Божией Матери, у раки преподобного Сергия и преподобного Серафима, молитвами святителя Иоанна Максимовича, святых Царственных мучеников. Доныне совершаются исцеления, которые признаются медициной как необъяснимые. Евангелие воистину проповедано во всех уголках мира.

Однако остается вопрос, который мучил святого Иоанна Крестителя в темнице: должны ли мы ждать другого мессию-спасителя, который будет действовать более успешно? В минувшем XX веке многие верили в это, когда кричали в Европе: «Хайль Гитлер!», а в России ждали от своего вождя решения всех своих проблем.

На самом деле обман был и будет гораздо глубже. Христос не обещал спасения, которое упразднит на земле все несчастья: «Блажен, кто не соблазнится о Мне». Этими словами Он говорит: «Да, это Я, Мессия и Спаситель, но не соблазняйтесь, оттого что, по-видимости, Я немощен». Христос не спасает Иоанна Предтечу ни от темницы, ни от смерти. Себя Самого Он не спасает от Креста. И Он не препятствует тому, чтобы в нашей жизни были беды и страдания. Но Он дает силу веры. Он показывает, как велик святой Иоанн Предтеча, оттого что всю свою надежду он возлагает на Бога, не на благополучие и роскошь.

«Что смотреть ходили вы в пустыню? Человека ли, одетого в мягкие одежды?» Но одевающиеся пышно и роскошно живущие находятся при дворах царских. И он не тростник, колеблемый каким угодно ветром, но человек пустыни, которому твердое стояние в вере стоило тюрьмы. И он голову свою положит за верность Христу и правде Его. И всех, кто живет верою во Христа и предает свою жизнь Ему, Он называет великими в Царстве Небесном. Из рожденных женами нет ни одного пророка большего Иоанна Крестителя, но меньший в Царстве Божием больше его. Открывается переход от древнего мира к новому. Время становится качественно иным — Царство Божие входит в него.

Христос начинает служение, когда Предтеча завершает свой путь. Подобно тому как Моисей, великий пророк, увидел землю обетованную, но не вошел в нее сам, так святой Иоанн Предтеча остается на пороге Царства. Приходом Христа нищии, мытари грешники сподобляются этого Царства. Те, кто ничего из себя не представляет, становятся больше Иоанна, большего из всех людей.

Сегодняшнее Евангелие заканчивается словами: «И весь народ, слушавший Его, и мытари воздали славу Богу, крестившись крещением Иоанновым; а фарисеи и законники отвергли волю Божию о себе, не крестившись от него». Как мы видели уже в пророчестве праведного Симеона: «Се лежит Сей на восстание и падение многих». Разделение в Израиле и во всем роде человеческом — один из признаков последних времен.

Пятница

Лк, 32 зач., 7, 31— 35

Сказал Господь: с кем сравню людей рода сего? и кому они подобны? Они подобны детям, которые сидят на улице, кличут друг друга и говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам плачевные песни, и вы не плакали. Ибо пришел Иоанн Креститель: ни хлеба не ест, ни вина не пьет; и говорите: в нем бес. Пришел Сын Человеческий: ест и пьет; и говорите: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам. И оправдана премудрость всеми чадами ее.

Господь показывает странное легкомыслие и развращенность людей рода сего и их слепоту. «С кем сравню людей рода сего? — говорит Христос. — И кому они подобны?» «Они подобны детям, которые сидят на улице». Они не обращают внимания ни на что серьезное, все для них — игра. Как если бы дела Божии были забавой, подобно той, которую они устраивают, играя друг с другом на улице. Они «кличут друг друга и говорят: мы играли вам на свирели, и вы не плясали; мы пели вам плачевные песни, и вы не плакали». Одни не хотят принять участия в свадебном представлении, а другим не нравится изображать погребальный плач. Те и эти настаивают, чтобы игра была по их выбору, и отвергают все, что им предлагают.

В этом легкомыслии — причина гибели слишком многих. Речь идет об их вечной участи, о спасении их душ, а им и в голову не приходит, насколько это серьезно. Непостижимо это безумие слепотствующего мира! Господь хочет пробудить их, вывести из состояния кажущегося благополучия и безопасности. Он посылает к ним пророков, большего из пророков — Предтечу, наконец, Сам приходит к ним. Но и здесь, отвлекаясь на какое-то время от игры, подобно капризным детям, они находят только повод для недовольства. Иоанн Предтеча вел суровый подвижнический образ жизни, пребывая среди пустыни в непрестанном посте и молитве. Кого как не этого мужа мудрости и созерцания, казалось бы, должны они были слушать! Но то, что было его похвалой, обращается у них в упрек ему. Оттого что он ни хлеба не ест, ни вина ни пьет, они говорят: в нем бес. Это — слишком мрачный человек, в таком неумеренном воздержании — действие сил зла. Господь наш Иисус Христос имел более свободное и открытое общение со всеми. «Он ест и пьет» — так говорили они о Нем. Он разделяет трапезу с фарисеями и с мытарями, в надежде просветить тех и других, Он ведет с ними задушевные беседы. Господь показывает по Своему человечеству, что у служителей его может быть неодинаковое призвание, различный образ трудов и проповеди, по-разному нужный и полезный для Церкви. Не существует единого стандарта для всех, и никто не должен поспешно судить о других, если они не следуют внешнему подвигу. Господь благословляет активную деятельность монастырей преподобного Иосифа Волоцкого и созерцательное уединение скитов преподобного Нила Сорского. С самого начала на Своем собственном примере и примере Предтечи Господь показывает, как могут отличаться внешние формы служения.

Но их общие враги выступают против них обоих. Те же самые люди, которые представляют святого Иоанна Предтечу утратившим рассудительность, называют Спасителя потворствующим нравственной распущенности. «Вот человек, — говорят они, — который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам». Где злая предрасположенность, там не жди добрых слов. Они не могут увидеть, что Господь, начавший Свое служение сокровенным сорокадневным постом, не постится теперь, при других, чтобы явить Своей праздничной трапезой приближение брака Агнца, мессианского пира веры, предназначенного для всего человечества, спасения всех.

«И оправдана премудрость всеми чадами ее». Кто ищет оправдания своей беспечности, останется со своей мудростью, которая есть безумие пред Богом. А Божественная премудрость, раскрытие Превечного Совета о мире — в человеческих душах и в истории, будет узнаваться и возвещаться всеми, кто является чадами ее. Люди могут употребить свою свободную волю для отвержения Бога. В своем легкомыслии они могут быть слепы и глухи ко всем Его призывам. Бог мог бы силой принудить человека к послушанию Себе, и в мире не было бы никаких потрясений и бед, но это был бы механический мир. Но Бог избрал опасный путь любви, и мудрость любви в конце концов восторжествует во всех, кто хочет быть человеком, чадом Божиим, созданным по образу Его.

Суббота

Лк, 20 зач., 5, 27—32

После сего Иисус вышел и увидел мытаря, именем Левия, сидящего у сбора пошлин, и говорит ему: следуй за Мною. И он, оставив все, встал и последовал за Ним. И сделал для Него Левий в доме своем большое угощение; и там было множество мытарей и других, которые возлежали с ними. Книжники же и фарисеи роптали и говорили ученикам Его: зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? Иисус же сказал им в ответ: не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию.

В теленовостях нам показывают иногда фондовые биржи Нью-Йорка, Токио, Парижа. Агенты валютных обменов лихорадочно звонят по телефону, ожидая большого навара. Все сосредоточено на курсах акций, на прибыли и убытках. Разумеется, такой лихорадочной атмосферы не было в таможенном бюро по сбору пошлин, где трудился среди многих других иудей по имени Левий, или Матфей. Его контора была около великого торгового пути, ведущего с Востока к Средиземноморью, недалеко от Капернаума.

И вот здесь проходит Христос. Его взгляд падает на Матфея. Почему на него? Почему не на другого? Почему не на других? Мы не знаем. Это выбор державной свободы Господа. С этого момента жизнь Матфея меняется. Кто сподобился услышать такой призыв Бога в своей жизни, может понять, о чем идет речь. Бог не просто склоняется с высоты, чтобы обозреть, что происходит внизу, в суматошном копошении нашего земного мира. В жизни бывают моменты, когда Бог проходит, — я чуть было не сказал «лично», Бог проходит совсем рядом и смотрит на меня, лично на меня, среди всех моих занятий, в круговороте моих дней, и обращается прямо ко мне: «Следуй за Мною». Для Матфея это был решающий момент его жизни. В Евангелии лаконично сказано: «И он, оставив все, встал и последовал за Ним». Он напишет об этом сам, апостол и будущий евангелист Матфей. Он знает, как никто другой, какие перемены встреча с Господом принесла в его жизнь.

Книжники и фарисеи, ревнители благочестия, не могут видеть, что жизнь его тотчас же переменилась. Напротив, они мрачнеют — оттого что этот Иисус приходит в дом к этому мытарю, который устраивает для Него и для своих друзей праздник. В те времена разделить с кем-либо трапезу означало почтение и дружбу. Почему ваш Учитель ест и пьет за одним столом с таким сбродом? Фарисеи искренне старались вести жизнь честную и благочестивую, идя ради этого порой на большие жертвы, в том числе и в материальном плане. Кому неясно, особенно в наши дни, как трудно соблюдать заповеди Божии тем, кто занимается коммерцией или политикой. Так что волнение фарисеев очень понятно.

Ответ Господа им прост и ясен. Однако он требует великой перемены в мыслях: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные». Те, кто живет как Матфей, — душевно больны. И Господь хочет, чтобы они узнали, что жизнь заключается совсем не в том, чтобы положить в карман как можно больше денег. Хорошо вести честную и даже очень благочестивую жизнь. Но это не должно давать повода презирать других. Милости хочет Господь, а не гордой жертвы. Ибо кто из нас, какой бы честной ни была его жизнь, не зависит от милости Божией и милости других людей?

Духовная проблема фарисеев — в том, что они полагают себя праведниками или теми, кто более или менее оправдан своими жертвами. Они не хотят признать, что милосердная любовь Божия — это совсем другое. Мы должны сделать выбор — либо наша праведность, либо милосердная любовь. Святые мученики и все святые сделали этот выбор, отдав себя милосердной любви. Существует ложное понимание милосердной любви, согласно которому люди думают, что могут жить как угодно. На самом деле милосердие более требовательно, чем все наши представления о правде. Исполняя свой долг, мы отдаем часть себя, а милосердие требует, чтобы мы отдавали себя целиком. Оно предполагает, что каждый день мы будем учиться отвечать на зов Христов — молитвой, слушанием слова Божия, покаянием, любовью. Только так человек может предстоять перед правдой Божией, ибо Бог пришел не судить мир, но спасти его. Милосердие зовет к покаянию. Чем больше нам будет дано узнавать милосердие Божие, тем глубже будет наше покаяние. Когда мы предстоим перед Крестом Христовым, нам открывается, как велика наша ответственность. В конце концов Бог не занимается подсчетами. Он хочет показать нам Своей любовью, что единственная наша подлинная вина — в том, что мы не умеем любить. Но Бог идет дальше. Он дает нам Свою любовь, чтобы научить нас любить. Он пришел к людям, чтобы дать благодать прощения и дар любви.

Неделя 20-я по Пятидесятнице

Лк, 30 зач., 7, 11—16

После сего Иисус пошел в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами, и Бог посетил народ Свой.

Мы слышим об исцелении сына Наинской вдовы. У врат города Наин, расположенного неподалеку от города Капернаума, Господь, идя со множеством народа, всегда сопровождающего Его, встречает другой людской поток — похоронную процессию. Он видит женщину, которая пребывает в страшном горе, потому что недавно она потеряла своего мужа, а теперь хоронит единственного сына.

Воистину, беда не приходит одна. И Господь часто дает нам узнать всю глубину горя, которое предстоит вкусить каждому человеку. Эта женщина надеялась, что ее единственный сын, когда вырастет, будет опорой в ее жизни и старости. И вот, как тростник надломленный, он лежит.

Разве кто-нибудь может сказать, что у него все будет по-другому? Разве есть хоть один человек, который мог бы сказать, что жизнь его не прервется в самом расцвете сил? Разве есть хоть один человек, который мог бы сказать, что Господь внезапно не посетит его самым большим горем? Бог, ставший человеком, показывает нам, что такое человек, какую доброту и сострадание к чужому горю он должен иметь. Это сострадание исходит из Его естества. Ему никто не рассказал о том, что происходит у городских ворот города Наин. Видя горе этой женщины, Он подходит к ней, касается гроба и тела умершего юноши. И говорит женщине одно только слово: «Не плачь».

Он говорит это слово так, как Он говорит следующие за ним слова: «Юноша, тебе говорю, встань». Как власть имеющий, говорит Он: «Не плачь» — не как книжники и фарисеи. Не как мы, которые все можем знать об истинной вере и о том, что нужно утешать других людей, но не имеющие силы сказать другому человеку «не плачь» так, чтобы это было утешением для него. Эта власть Господа над смертью исходит из глубины любви, которую Он имеет к каждому человеку. Это и есть жизнь, которая побеждает смерть, — то есть та благодать, то благоухание, тот живительный «запах на жизнь», который Он принес для всех людей. Чтобы каждая душа стала чистым благоуханием для Господа — для вечной, райской, цветущей, Божественной, истинной жизни.

Мы призываемся быть участниками этой жизни. И мы должны исповедать перед Господом свое духовное бессилие в сегодняшнем мире, который так нуждается в нашем утешении. В мире, который отличается такой жестокостью, что, по слову преподобного Серафима Саровского, в сердцах человеческих остается только диавольский холод и окамененное нечувствие, которые действительно как гробовой камень по отношению к правде жизни, к истине, и к горю другого человека.

В одной заметке в газете, среди каждодневного потока убийств, преступлений и несчастных случаев, рассказывается о том, как веселилась молодежь на так называемой дискотеке, и в разгар этого веселья и плясок один юноша замертво упал, потому что у него отказало сердце. И что же вы думаете, остановилось эта дискотека? Ничего подобного. Наступило короткое замешательство, юношу оттащили в сторону, и с новой силой грянуло веселье до самого утра. Вот картина нашей сегодняшней жизни: кто-то плачет над телом умершего, а за стеною пьянка и скотские вопли. Не потому что эти люди не знают о горе другого (такое тоже может быть), а потому, что знают, и все равно заняты своим.

Что представляет сегодняшняя картина нашей российской жизни? Говорят: пир во время чумы. Когда пируют какие-то безумные «новые русские», в то время как смерть косит всех подряд, вымирает народ.

Раньше на Руси был такой обычай: если кто-нибудь умирал в деревне, то, естественно, всякое веселье считалось неприличным. Это было оскорблением умершего человека и горя его близких. Все, так или иначе, принимали участие в этом горе. В сегодняшнем Евангелии мы видим, как народ всего города Наина идет вместе с несчастной вдовой. Может быть, она занимала какое-то особое почетное место в городе. Или просто люди не развратились еще до такого бесчувствия, чтобы уже не воспринимать чужую смерть.

Чтобы научиться милосердию, мы должны ставить себя перед лицом смерти, потому что, как известно, мудрец отличается от глупца тем, что видит все до конца, перед лицом той реальности, которая ожидает каждого человека. Господь посещает нас не только какими-то отдельными скорбями, но и смертью наших близких, для того чтобы мы увидели, что такое человеческая жизнь.

Церковь мудро установила: не сразу предавать земле тело умершего, а на третий день — во образ Воскресения Христова — ради тайны того, что совершается с душой человека в первые три дня после того, как она отходит от тела. Но и ради того, чтобы мы увидели через смерть самого дорогого человека, что такое человеческая жизнь. Чтобы ночью мы молились над этим бездыханным телом и размышляли о том, что такое жизнь и смерть, и что предстоит нам. Мы должны обрести способность сказать неложные слова утешения другим людям, которых посещает такое же горе. «Не хочу же оставить вас, братия, — говорит нам апостол, — в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды» (1 Фес. 4, 13).

Мы должны увидеть в смерти другого человека то, что Христос видит в смерти сына вдовы Наинской. Или когда Он говорит плачущей толпе: «Девица не умерла, но спит» (Мф. 9, 24), и все смеются над Ним, потому что знают, что она умерла — но Господь смерть называет сном. И подобно тому, как мы не пугаемся, когда видим спящего человека, потому что знаем, что он проснется снова, так и не должны мы безмерно ужасаться, видя умершего человека, потому что смерть — это только сон.

Успением называем мы кончину Божией Матери и всякого человека, чья смерть в Господе. Один святитель сказал: «Каждый день, просыпаясь, мы должны восклицать «Воскресение Христово видевше», потому что, воистину, сон — это смерть, это образ смерти, а смерть — это долгий сон». Когда мы отходим ко сну, мы произносим слова, силу которых мы должны узнать в последний день: «В руце Твои, Господи, предаю дух мой». Это повторяется каждый день, и каждый день есть как бы образ всей нашей жизни. Снова и снова Господь дает нам начать сначала, чтобы мы стали людьми, способными воспринимать чужое горе, страдание и смерть, так же, как воспринимает это Он Сам. Мы не можем ничем утешить другого человека, кроме как Христом Богом, — Христовым утешением. Никто не может помочь другому человеку ничем, как только большей верой и подлинной любовью.

Где берется любовь? Конечно, у Христа. И мы должны ей научиться. Как Он возлюбил нас, так и мы должны любить братьев наших. В том явилась любовь Божия, что Он жизнь Свою полагает за нас. Так же и мы, говорит апостол любви, должны жизнь свою полагать за близких своих. «Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. Возлюбленные! — говорит апостол Иоанн, — если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга» (1 Ин. 4, 9—11). Вся жизнь наша должна быть отдачей другим и научением этой тайне.

Есть ли среди нас хоть кто-нибудь один добрый человек? Или хоть один святой человек? Преподобный Иоанн Лествичник говорил: «Добрый человек — это тот, кто не боится смерти, а святой человек — это тот, кто желает смерти». Кто вместе с апостолом Павлом может сказать: «Смерть для меня приобретение»?

Мы должны идти тем путем, которым прошел впереди нас Сам Спаситель. Воскрешение одного человека не есть какой-то исключительный случай, который выходит из ряда всего, что происходит в мире. Мы знаем, что Сам Господь принял смерть и приобщился таким образом страданию и смерти каждого человека без исключения. В Его Воскресении открывается первый луч зари того пасхального дня, которому не будет конца, — когда Бог жизнью Христовой воссияет для всех нас.

Только будем помнить о единственном уроке, который предлагает нам сегодня Господь, — о тайне тех слов, которые мы слышим за церковным богослужением: какова милость Божия, такова и крепость Его. Это относится к силе Его Воскресения. И насколько мы научаемся тайне милосердия, настолько мы приобщаемся победе Божией ради собственного спасения и ради спасения всех.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.