Седмица 28-я по Пятидесятнице

Понедельник

Мк, 42 зач., 9, 42—10, 1

Сказал Господь: кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море. И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где червь их не умирает и огонь не угасает. Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится. Соль — добрая вещь; но ежели соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте между собою. Отправившись оттуда, приходит в пределы Иудейские за Иорданскою стороною. Опять собирается к Нему народ, и, по обычаю Своему, Он опять учил их.

Помочь другому — заслужить вечное воздаяние. Но Господь предупреждает, что заставить немощного брата споткнуться, удержать его от делания добра или подтолкнуть к злу — заслужить вечные муки. Страшен грех, но научить другого греху — несравненно хуже. «Тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море». Наказание его будет велико. Быть брошенным в море с жерновным камнем на шее — значит не иметь надежды на спасение.

Господь говорит, что Его последователи должны остерегаться погубить свою душу. Горе нам, если наша рука или глаз, или нога соблазняет нас на грех. Это значит, если грех становится для нас столь же дорогим, как глаз или рука. Если что-то дорогое становится грехом, или грех становится дорогим, мы должны расстаться с ним или расстаться со Христом и доброй совестью.

Что заповедует нам в этом случае Господь? «Вырви твой глаз, отсеки твою руку и ногу». Ампутация больного члена с помощью хирургии — порой единственный способ спасения жизни. В духовной жизни может произойти то же самое. Церковные каноны предупреждают нас, что бывает порой необходимо исторгнуть еретика или откровенного нечестивца из общения Церкви, чтобы сохранить все Тело Церкви чистым. Но это относится также к личной жизни каждого. Отсечь греховную привычку, оставить греховное наслаждение, отказаться от сомнительной дружбы — ради того, чтобы остаться христианином, послушным воле Божией. Даже если грех стал привычкой, второй природой. Это может быть болезненно, как хирургическая операция, это может казаться отсечением части нашего тела, но если мы хотим познать истинную жизнь, подлинное счастье и мир, мы должны расстаться с грехом. Надо, чтобы часть, угрожающая гангреной, была ампутирована, ради сохранения целого. Это необходимо сделать!

Исторгни с корнем любимую страсть, распни твою плоть со страстьми и похотьми. Плоть должна уцеломудриться, чтобы мы могли войти в жизнь, в Царство Божие. Даже если, оставляя грех, мы чувствуем себя хромыми и увечными, мы должны сделать это. Наши увечья будут знаками нашей принадлежности Господу Иисусу Христу, и в будущей жизни, как у мучеников, откроются ранами чести и славы.

Как опасно с легкостью отнестись к предупреждениям Христовым! Вопрос предельно прост: либо грех должен умереть, либо мы. Если грех будет господствовать над нами, мы с неизбежностью погибнем от него. Какой ужас исходит от этих, трижды повторяемых, слов: «где червь их не умирает и огонь не угасает»! Угрызения совести грешника — червь, который не умирает. Гнев Божий, изливаемый на нечистую совесть, — огонь, который не угасает. «Страшно впасть в руки Бога Живого». Еще древние языческие философы говорили: «Наказание нечестивым — жить вечно, умирая».

«Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится». Потому «имейте в себе соль, и мир имейте между собою». Согласно Закону Моисееву, всякая жертва должна быть осолена солью — не просто ради сохранения ее, а потому что это трапеза Господня. Естество человеческое, поврежденное грехом, и как таковое именуемое плотью, так или иначе, должно быть осолено, чтобы стать жертвой, как говорит Апостол, благоприятной Богу. Чтобы эта жертва была угодной Ему, мы должны осолиться солью.

Мы должны иметь в наших душах соль благодати. Слово наше должно быть с благодатью и солью, и никакое слово гнилое да не исходит из уст наших. Оно должно быть отвратительно для нас, как зловонная пища. Эта соль благодати будет хранить нашу совесть и наше общение с другими чистыми, так что мы не соблазним никого из малых сих ко греху. Мы должны не только иметь эту соль, но всячески удерживать и хранить ее в себе, ибо если соль потеряет свою соленость, чем мы ее поправим? Кто не будет осолен солью Божественной благодати, осолится огнем.

Однако Господь говорит, что никто не может избежать этого огня. Но одно его действие — в вечной гибели, и другое — в очищении себя среди искушений, которые Господь обозначил до этого как необходимую хирургию. Никто не избежит совершенно этого огня, потому что наш путь — скорби и смерть. Но есть смерть — тупик, и есть смерть иная — переход к истинной жизни.

«Отправившись оттуда, приходит в пределы Иудейские за Иорданскою стороною. Опять собирается к Нему народ, и, по обычаю Своему, Он опять учил их». Долгий путь Господа по Палестине с севера на юг завершается. Господь направляет свои стопы к Иерусалиму. Народ стекается к Нему с двух берегов Иордана: иудеи — с Запада, и язычники — с Востока. Служение Христово обращено ко всем, подобно солнцу, обходящему свой круг, от тепла и света которого ничто не может утаиться.

Люди опять пришли к Нему, «и по обычаю Своему, Он учил их». Таков был Его обычай. В Евангелии от Матфея сказано: «Он исцелил их», а здесь: «Он учил их». Его учение было исцелением страждущих душ. Он опять учил их. Таково учение Христово, что всегда нам есть еще чему поучиться. И такова наша забывчивость, что мы нуждаемся в напоминании того, что мы как будто уже хорошо усвоили.

Вторник

Мк, 43 зач., 10, 2—12

Тогда подошли фарисеи и спросили Иисуса, искушая Его: позволительно ли разводиться мужу с женою? Он сказал им в ответ: что заповедал вам Моисей? Они сказали: Моисей позволил писать разводное письмо и разводиться. Иисус сказал им в ответ: по жестокосердию вашему он написал вам сию заповедь. В начале же создания, Бог мужчину и женщину сотворил их. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью; так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. В доме ученики Его опять спросили Его о том же. Он сказал им: кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует.

Фарисеи задают Господу трудный вопрос, «искушая Его». На самом деле за их словами стоит неверность иудеев Моисею и Самому Богу во время исхода в пустыне, когда они искушали Господа, говоря: «Есть ли Господь среди нас или нет?» Теперь это звучит так: «Позволительно ли разводиться мужу с женою?» Их намерение — такое же, как у тех, кто требовал от Господа знамения с неба. Будет ответ Спасителя слишком строгим или будет в нем послабление — во всех случаях можно опорочить Его учение. Вопрос фарисеев — ловушка. Господь не попадает в нее. Он возвращает им их вопрос, поднимая его на уровень заповеди: «Что заповедал вам Моисей?» Изображая из себя ревнителей Моисеева Закона, сами они обнаруживают глубокую неверность Моисею. Ибо из всего Закона выбирают только ту часть, которая им подходит. Позволение на развод, на которое они ссылаются, дано в Ветхом Завете в книге Второзакония: «если кто возьмет жену и сделается ее мужем, и она не найдет благоволения в глазах его, потому что он находит в ней что-нибудь противное», пусть «напишет ей разводное письмо, и даст ей в руки, и отпустит ее из дома своего» (Втор. 24, 1). Господь показывает, что причина, по которой Моисей позволил развод, было ожесточение их сердец: «По жестокосердию вашему он написал вам сию заповедь». Тема жестокосердия богоизбранного народа по отношению к Богу сопутствует всей его истории. Пророки непрестанно обличали этот «народ жестоковыйный», противящийся воле Божией. Сам Господь не раз обличал жестокосердие фарисеев, мнящих себя цветом нации.

Когда Господа спрашивают о тех или иных предписаниях ветхозаветных преданий, Он обращает внимание на первоначальный замысел Творца. Так делал Он, например, раскрывая смысл почитания субботних дней. И сейчас, когда речь заходит о браке и разводе, Господь говорит о том, что написано в книге Бытия — о тайне творения: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1, 27). Вместе они были созданы по образу Божию. В этом заключается величие их союза. Бог сотворил человека — мужчину и женщину, одного мужчину и одну женщину. Так что Адам не мог оставить свою жену и взять другую. Их двое, единство их священно, и не может быть нарушено. Сам Бог соединил их вместе. Книга Бытия представляет союз мужчины и женщины как твердое основание, на котором человечество должно созидаться, а не разрушаться.

«Потому оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть». Мужчина и женщина призваны положить основание семьи. Их первозданное единство — в Боге, и это то, что следует хранить любой ценой. Христос твердо обозначает это: «Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает». Господь открывает невероятную высоту брака. Он — Пророк, больший Моисея, Законодатель богоизбранного народа, Мессия, Который приходит с полнотой Божественной власти восстановить творение согласно замыслу Творца.

Оставшись наедине с Господом, ученики спрашивают Его о том же. Господь дает такой же ответ, только другими словами. Он говорит, что по самой своей природе, брак — это то, что навсегда. Эти узы не могут быть разорваны никакими человеческими установлениями. С самого начала, при творении, брак задуман как абсолютное единство и постоянство, и никакие предписания, касающиеся временных ситуаций, не могут изменить этого. В Евангелии от Марка запрещение развода и нового брака — абсолютно. В Евангелии от Матфея Господь абсолютно запрещает новый брак и позволяет развод по одной только причине — супружеской неверности. Супружеская неверность — то, что сразу же разрушает брак. Одним фактом измены единство оказывается разрушенным, и развод является лишь подтверждением этого. Господь обличает нравственную распущенность. Тем, кто ищет брак только для наслаждения, Он напоминает, что брак предполагает также ответственность. Целомудрие — величайшая из добродетелей, а нечистота лишает человека благодати Божией. Господь утверждает нерушимую крепость вокруг семьи, которая скоро будет именоваться малой церковью.

Его слова о тайне брака означают абсолютность Царства, абсолютность любви, абсолютность истины. Господь хочет нашей славы, то есть нашего преображения в Божественном свете. «Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви» — говорит апостол о браке (Еф. 5, 32). И наш путь — через Крест и Воскресение. Без веры в Крест и Воскресение невозможно пройти его. Крест должен запечатлеть всю нашу жизнь, до самых сокровенных глубин, и победить в нас все греховное. Только Крест способен спасти нас от всех наших бед, от всех наших немощей. И только Крест — основание христианского брака как жизни в Боге. Мы знаем, как трудно бывает осуществить свое призвание — брака или безбрачия. И мы знаем также, что Господь никогда не был законником, и что Он «пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мк. 2, 17). Чтобы жить по-христиански, мы нуждаемся в благодати Божией, в том, чтобы она коснулась наших сердец и изменила нас. Мы нуждаемся в благодати, чтобы стать самими собой и узнать подлинно себя. Потому во время таинства, когда священник идет впереди венчающихся с крестом, Церковь поет: «Святии мученицы, добре страдавше и венчавшеся, молитеся ко Господу спастися душам нашим». Только в свете этой благодати, которая наполняет нас радостью среди уныния, можем мы понять то, что сказал Христос Своим ученикам наедине о тайне брака. Мученики и все святые видели радость, любовь и славу Христову, проходя через страдания. И это есть единственный путь жизни.

Среда

Мк, 44 зач., 10, 11—16

Сказал Господь Своим ученикам: кто разведется с женою своею и женится на другой, тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует. Приносили к Нему детей, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же не допускали приносящих. Увидев то, Иисус вознегодовал и сказал им: пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него. И, обняв их, возложил руки на них и благословил их.

«Кто разведется с женою своею и женится на другой, — говорит Господь, — тот прелюбодействует от нее; и если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, прелюбодействует». Речь идет не просто о разделении, а о новом браке разведенных. Это — прелюбодеяние. Суровое слово, которым пророки запечатлевали Израиль за его разрыв союза с Богом. Господь говорит со Своими учениками не как учитель закона, но предлагает им принципиально духовное видение тайн жизни, согласно которому человек должен направлять свою жизнь по замыслу Творца. Это необходимое условие для вхождения в Царство Небесное. Благодать Божия и подлинная любовь делают эту заповедь легкой, в то время как для плотского ума она представляется тяжелым игом.

«Приносили к Нему детей, чтобы Он прикоснулся к ним». Что значит это прикосновение? Мы знаем, что прикосновением Господа много раз совершались чудеса. Однако здесь не сказано, что дети были больны. Очевидно, родители искали для своих детей через это прикосновение защиты от бед. Чтобы никакое зло не могло прикоснуться к ним. Они верили, что благословение Христово благотворно подействует на их души. И потому принесли детей ко Христу, чтобы Он прикоснулся, зная, что Он может прикоснуться к их сердцам, когда родители еще не могут наставить их. Потому святая Церковь с самого начала совершает крещение маленьких детей и причащает их — ради веры родителей и восприемников. Теперь, когда Христос пребывает в славе на небесах, мы можем приносить к Нему наших детей, зная полноту и вездеприсутствие Его благодати и обетование, данное нам и детям нашим.

Господь восходит ко Кресту. Час, ради которого Он пришел в мир, приближается. Именно в это время приходят к Нему матери со своими детьми. «Ученики же не допускали приносящих». Они знали, что тучи сгущаются над головой их Господа. И они не хотели, чтобы Ему теперь бессмысленно досаждали. Не понимая, что именно в это время для Него было утешением видеть детей рядом с Собой. Мы знаем, с какой исключительной заботой и любовью Христос относился к детям, а дети — к Нему. Когда Он родился в мир, тысячи Вифлеемских младенцев, как Его телохранители, по выражению святителя Филарета Московского, жизнь свою положили, чтобы спасти Его от меча Ирода. И вместе с Ангелами Рождественской ночи сподобились воспеть: «Слава в вышних Богу». Христос решительно вмешивается — Он не может допустить, чтобы Его ученики отгоняли детей. «Увидев то, Иисус вознегодовал». Христос очень гневается на Своих учеников, если они препятствуют кому-то приходить к Нему. «Пустите детей приходить ко Мне». Те, кого мир не принимает в расчет, первыми входят в Царство Божие.

Во все времена мы должны помнить о пении «осанна» младенцев и грудных детей при входе Господа в Иерусалим. Господь пришел, чтобы установить Царство Божие среди людей, и возвестил, что это Царство принадлежит детям. И у всех, кого Христос благословляет, должно быть по-детски доверчивое сердце. «Кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него». Это значит, у нас должно быть такое же отношение ко Христу и Его благодати, какое имеют маленькие дети к родителям, няням и учителям. Мы должны быть любознательными по отношению к духовному как дети, учиться как дети и верить как дети тому, что нам Церковь преподает. Ум ребенка — чистая бумага, на ней можно писать что угодно. И таким же должен быть наш ум по отношению к тому, что хочет написать на нем Святой Дух. Дети исполнены доверия. Ребенок не ждет плохого ни от кого. Он может подружиться с любым незнакомцем. Он не научился еще подозревать мир во зле. Он верит в лучшее в других. Мы знаем, как опасно это может быть для него, особенно в сегодняшнем мире, и потому должны сознавать, насколько велика наша ответственность за детей. Дети незлопамятны. Как часто родители бывают несправедливы к своим детям, но дети зла не помнят. Так что им даже не нужно прощать. «Прощайте, и простится вам» — таков путь в Царство Небесное. Дети подчиняются власти, и такими же должны быть мы. Маленькие дети полностью зависят от попечения и мудрости своих родителей, их носят на руках, они принимают то, что им дают. И так же мы должны принимать Царство Божие, со смиренным преданием себя Христу и радостной зависимостью от Него. Мы должны возлюбить чистое словесное молоко и узнать, что нас, как маленьких детей, из ложечки постоянно питает Своим Пречистым Телом и Кровью Господь.

Он принял детей и дал им все, что нужно. «И, обняв их, возложил руки на них и благословил их». Его просили, чтобы Он прикоснулся к ним, а Он сделал большее. Он обнял их, а в одной из древних рукописей сказано «взял их на руки». Мы знаем это изображение в катакомбах Спасителя, прижимающего агнцев к Своей груди. Есть овцы, и есть агнцы. Было время, когда Сам Христос был носим на руках праведного старца Симеона. Теперь Он берет этих детей, не жалуясь на тяжесть ноши, но радуясь ей. Он «возложил руки на них и благословил их». Блаженны дети, чья жизнь определяется этим Господним благословением. И невозможно поверить, что кто-то, называя себя христианином, не любит детей. Кто не любит детей, тот не христианин и не человек.

Четверг

Мк, 45 зач., 10, 17—27

Когда выходил Иисус в путь, подбежал некто, пал пред Ним на колени и спросил Его: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Иисус сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Знаешь заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обижай, почитай отца твоего и мать. Он же сказал Ему в ответ: Учитель! все это сохранил я от юности моей. Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест. Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение. И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие! Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу.

Некто обратился ко Христу: «Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Очень хороший вопрос, самый главный на свете, важнее всех других. Пока человек не вырастет до этого вопроса, все ответы, которые он получает в жизни, — не о том, потому что он не о том размышляет, не то ищет.

«Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?» — обращается он ко Христу, называя Его Учителем. Тот, кто ищет жизнь вечную, должен придти ко Христу как к своему Учителю. И никто не может обрести эту жизнь, если не станет учеником Христовым. Святая Церковь призывает нас во все века, и в сегодняшнее время в особенности, осознать, что мы являемся учениками Христовыми, что мы призваны научиться святости у Самого Христа Бога.

Господь слышит обращение: «Учитель благий!» и отвечает: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог». Он хочет сказать этому человеку, что он, обращающийся ко Христу с благоговением как к великому Учителю добра и нравственности, не понимает на самом деле, что он говорит с Самим Богом Живым. Надо узнать ему, что действительно благ только один Бог. И всякий человек, самый добрый, делается таковым благодаря тому, что он причастен Богу.

Господь не ловит никого на неудачном слове или на плохом поступке. Он всегда все, что было не так, хочет сделать как бы не бывшим, если видит искреннее устремление человека. А все, что хорошо, Господь хочет сделать не просто хорошим — истинно хорошим, бесконечно лучшим и совершенным. И к этому ведет нашу жизнь.

Христос говорит, что путь к вечной жизни — это заповеди Божии. И Он снова, на новой глубине, раскрывает нам значение того, что как будто бы хорошо всем нам известно, что мы слышали уже много раз. Вот что самое главное для человека: научиться не убивать, не воровать, не блудить, почитать отца и мать. Это наука из наук и искусство из искусств, это важнее всякой мудрости, всех познаний, вместе взятых, какие существуют на свете. Если человек этому не научится, он ничему не научился в жизни, все напрасно. И он может этому научиться, говорят святые отцы, только путем исполнения того, что Господь предлагает.

Человек, обратившийся ко Христу (в Евангелии от Матфея сказано, что это был юноша), — очень ответственный человек. От юности он хранит весь Закон. Никто не может упрекнуть его, даже Христос. Но есть в этом человеке, несомненно, желание идти дальше, достигнуть большего. Это то, что восхищает и трогает в нем Господа. «Иисус, взглянув на него, полюбил его». И по этой причине Господь предлагает ему путь, который даст ему возможность жить на несравненно более чудесном уровне. Господь очень требователен. Он просит большего, намного большего, чем то, что требовал древний Закон. Он являет новый мир, идеалом которого является не соблюдение Закона, как бы прекрасен, справедлив и истинен он ни был, но — призыв стать совершенным, как Бог Отец совершен. Потому и предлагается столь великий переход: «Пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест». Отныне не Закон имеет значение, а Сам Господь Иисус Христос. За Ним надо следовать.

Но невозможно идти вслед Христу с таким тяжелым багажом как у этого человека. Ему недостает мужества. Он привязан к своему имению. Он любит то, что его богатство может ему обеспечить. «Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение». Богатство, которым он обладает, не мешает ему услышать то, что говорит Христос, и понять, что говорит Христос, но оно мешает ему ответить на зов Христов. И поэтому он исполнен великой печали.

Есть немало людей, которые живут благочестиво, все исполняют, ходят в церковь, верят в Бога. Но когда их вера будет испытана по-настоящему, то обнаружится, что есть в их жизни то, ради чего они готовы скорее разорвать со Христом, чем оставить свое богатство. Это может быть материальное богатство или какое угодно другое.

«Что для тебя дороже, — спрашивает Христос, — этот мир со всеми его ценностями, может быть, очень замечательными, или вечная жизнь? Бог или что-то другое?» Если Христос на самом деле для нас дороже всего, то мы пойдем за Ним, что бы это нам ни стоило. Кто не следует за Агнцем Божиим, куда бы Он ни пошел, тот не может называться учеником Христовым, он не наследует Царство Небесное. Может быть, еще не пришел для нас час решающего выбора, когда мы должны либо все оставить, либо расстаться со Христом. Но многие, говорит нам сегодня Господь, оставят Его, даже как будто не желая этого. Все определяется в конце концов предельной целостностью любви к Богу и любви к другому человеку.

И Христос, глядя на Своих учеников, говорит: «Дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!» Мы понимаем, что этот выбор — либо оставить все, что у нас есть, либо расстаться со Христом — может показаться слишком суровым. Но на самом деле Христос — отдаем ли мы себе в этом полный отчет? — не требует от нас того, что является неразумным. И мы знаем свою немощь, как мы привязаны к миру, к того или иного рода богатству.

Серьезен и глубок выбор, перед которым ставит нас Господь. Он хочет, чтобы мы все время шли вперед, и выше, и дальше. Он видит то великое, которое уготовано для нас, — более великое, чем то, что мы видим. И мы должны осознать наше призвание. Велико искушение остановиться, сказать, что достаточно мы уже делаем, достаточно далеко уже зашли. И не меньшее искушение думать, что Господь требует то, что выше наших сил. Так ли это? Не забыли ли мы, что «невозможное человекам, возможно Богу»? Господь печалится больше, чем тот, кто ради земного оставляет Христа, но Он не оставляет никого Своею благодатью и Своим Промыслом. И радуется о каждом возвращающемся к Нему вместе с Ангелами. И каждый, кто все оставляет, чтобы последовать за Христом, обретает в конце концов жизнь вечную, Самого Господа.

Слово Божие, которое мы слышим, может нас преобразить. Оно может нас уподобить Самому Богу. Хотим ли мы, чтобы это чудо произошло? Принимаем ли дар превзойти себя? Мы должны ответить на этот вопрос со всей прямотой. Услышим этот зов Божий, будем следовать за нашим Господом, пока мы еще на земле, пока еще не поздно, пока смерть не закроет навсегда для нас двери покаяния и любви.

Пятница

Мк, 46 зач., 10, 23—32

И, посмотрев вокруг, Иисус говорит ученикам Своим: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие! Ученики ужаснулись от слов Его. Но Иисус опять говорит им в ответ: дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу. И начал Петр говорить Ему: вот, мы оставили все и последовали за Тобою. Иисус сказал в ответ: истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради Меня и Евангелия, и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев и сестер, и отцов, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной. Многие же будут первые последними, и последние первыми. Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди их, а они ужасались и, следуя за Ним, были в страхе. Подозвав двенадцать, Он опять начал им говорить о том, что будет с Ним.

Бедные богатые! Несомненно, Господь и Сам глубоко опечален отказом богатого юноши, о котором шла речь накануне, и с жалостью смотрит вокруг на тех, кому привязанность к их земному богатству закрывает доступ в Царство Небесное. Сердце Господа сжимается от сострадания к ним, и Он делится Своей скорбью с учениками. «Дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!» Когда Господь называет Своих учеников детьми, Он хочет научить их. Опасность не столько от имения богатства, сколько от упования на него. Те, для кого высшие ценности — богатства мира, никогда не узнают подлинную ценность — Христа и Его благодать. Те, кто имеет богатство, но не надеется на него, преодолели эту трудность, и могут легко расстаться с ним ради Христа. А те, кто имеет мало, но сердце их — в этом малом, удалены от Христа. Как ярко Господь обозначает это: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». Согласно одним толкователям, речь здесь идет о воротах в Иерусалиме, столь тесных, что через них не может пройти верблюд, пока он не разгружен. Согласно другим, слово «верблюд» на арамейском языке созвучно со словом «канат». Он не пройдет в игольное ушко, пока не расщепится на нитки. Так богатый не может пройти через мытарства и достигнуть неба, пока не отвержется всего.

Будем внимательны к тому, что различным может быть богатство, разделяющее наше сердце и не дающее нам войти в Царство Божие. У каждого — свое. У каждого свои обеспечения, свои дарования и звания, которые могут составлять настоящую преграду, как излишки багажа для дальней дороги. Они связывают нашу свободу принять то, что предлагает Бог. Это богатство, от которого надо избавляться. И всегда лучший способ сделать это — поделиться с теми, кто ничего не имеет. В конце концов, Господь зовет нас принять величайшее благо — жизнь, приносимую нам Христом, и освободиться от всего, за что мы так упорно держимся, в то время как это мешает нам войти в Царство Божие.

И когда вместе с апостолами мы невольно спрашиваем: «Кто же может спастись?», Господь отвечает нам: «Человекам это невозможно». Но благодать Божия может все совершить, «ибо все возможно Богу». И Господь говорит о величии спасения тех, кто оставил то немногое, что имел в этом мире, ради Христа. Впереди им предстоит еще пройти путь, но они уже оставили все и следуют за Господом. Господь говорит, что всякий, кто дает, получит. И то, что он получит, значительно больше, чем то, что он оставил. Кто оставил дом, или отца, или мать, тот получит дома, отцов и матерей. Несоизмеримо то, чего отвергается человек, и то, что дает Бог. Эти превосходящие меру дары Божии мы получаем уже здесь на земле, и совершается полная переоценка общепринятых ценностей. Последние становятся первыми, и наоборот. Сам Господь являет этот образ: оставив Своих близких ради проповеди Евангелия, Он обретает новую семью: «ибо кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь» (Мк. 3, 35). Эта новая семья дана и нам — Церковь Христова, которая помогает нам идти крестным путем за Господом, приобщая блаженству вечной жизни.

Неизбежный разрыв некоторых семейных связей — одна из составляющих Креста, который каждый человек должен принять. Бог знает это. И Он знает также, как вести нас среди этих скорбей.

«Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди их, а они ужасались и, следуя за Ним, были в страхе». Христос приближается к решающим событиям Своей жизни. Это восхождение в Иерусалим исполняет сердца учеников страхом. Господь идет впереди, решительно направляя их по дороге, ведущей к Голгофе. Последние километры восхождения в Иерусалим напоминают шествие на казнь. Господь — главная Жертва, но и каждому из них — по-своему — предстоит то же самое. Они ужасаются, поражаясь мужеству и непоколебимости Господа. И дух их трепещет перед Его и их собственной смертью.

Когда мы входим в страдания, мы должны помнить, что Господь идет впереди нас. Тайну распятия Сына Человеческого всегда будет трудно принять. Победа над смертью только тогда может стать реальной, когда откроется на самом деле Христово Воскресение. Но на всех наших дорогах рядом с нами и впереди нас будет идти, как с эммаусскими путниками, Христос и говорить нам о главном, что есть в Евангелии: «Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?» (Лк. 24, 26).

Суббота

Лк, 81 зач., 16, 10—15

Сказал Господь: верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом. Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше? Никакой слуга не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне. Слышали все это и фарисеи, которые были сребролюбивы, и они смеялись над Ним. Он сказал им: вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом.

«Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом». Все, что мы имеем, — принадлежит Богу. Если мы неправильно пользуемся дарами Божественного Промысла, как можем надеяться на дары Его благодати? Наша неверность в употреблении их может быть по справедливости оценена как пренебрежение возможностью достигнуть небесной славы. Малое — богатства этого мира, многое — благодать и слава будущего века. Если мы неверны в малом, следует опасаться, как бы мы не оказались неверными в дарах Божией благодати, и потому лишиться ее. А тому, кто верен в малом, можно доверить и большее. Кто служит Богу, творя добро своими деньгами, будет служить Богу, творя добро более благородными и ценными талантами мудрости и благодати. А кто закапывает один талант своего земного богатства, никогда не употребит пять талантов духовных богатств.

«Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное?» Богатства мира сего — неверные, потому что никто не может удержать их. И они неправедные, потому что не могут сами по себе никому сообщать праведности. Если мы не употребим их, как следует, кто доверит нам духовные богатства, единственно истинные? Истинно богаты и очень богаты — те, кто богат верой, Христом Богом, Царством Божиим и правдой его. Если прилагаются нам иные богатства, употребляя их достойно, мы можем получить истинные богатства, сподобимся большей благодати от Бога.

«И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» Богатства мира сего — не наши. Они — Божии. Они — чужие. Мы приняли их от других, мы употребляем их для других, и мы должны скоро оставить их другим. А духовные вечные богатства — неотделимы от нас. Никто не может отнять их от нас. Но это при условии, если Христос будет наш, Его заповеди — наши и Его небеса — наши. Мы можем обрести себя, стать самими собою только в Господе.

Мы служим Богу, отдавая все наше земное достояние на служение Ему. «Никакой слуга не может служить двум господам». Кто любит мир и держится мира, тот дойдет до презрения Бога. А кто любит Бога и посвящает себя Ему, тот увидит, что мир и все, что в мире, само по себе не имеет никакой цены. Оно должно быть употреблено только для служения Богу и нашего спасения. «Не можете служить Богу и деньгам», — говорит Господь. Человек должен выбирать между Богом и маммоной, богом денег. Столь различны их интересы, что эти два служения никогда не сходятся.

«Слышали все это и фарисеи, которые были сребролюбивы, и они смеялись над Ним». Многие, избравшие путь благочестия, путь служения Богу, побеждаются любовью к миру. Фарисеи не могли вынести, чтобы был затронут лелеемый ими грех. Этот презрительный смех в лицо Господу — выражение их предельной ненависти к Нему. Никто из людей не говорил как Он, а они подвергают слово Его осмеянию. Кто решился отвергнуть слово Божие, тот старается превратить его как бы в ничто. Сам Господь принимает это поругание, чтобы и служители Его не унывали, видя презрение к их проповеди Христа распятого и воскресшего.

Господь сказал им: «Вы выказываете себя праведниками пред людьми». Все их духовное делание заключалось в угождении мнению людей и оправдании себя пред миром. И мир прославлял их как лучших из людей. Но внутреннее их сердца было всегда пред взором Божиим. «Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом». Безумие искать человеческого одобрения и думать, что все у нас в порядке, если люди не знают ничего плохого о нас. Бог знает сердца наши и знает то, что никто другой не может знать. Это должно бы заставить нас изменить наше суждение о себе. Ибо если Бог знает наши сердца, у нас есть причины уничижить себя и не доверять себе. Безумие судить о людях по тому, как судит о них большинство. История человечества, в особенности последних времен, показала, к чему это безумие приводит. «Ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом», видящим все в подлинном свете. И многие из тех, кого люди презирают и даже на смерть осуждают, прославляются Богом вместе с Первомучеником Христом и всеми мучениками и исповедниками первых и последних времен.

Неделя 31-я по Пятидесятнице

Лк, 93 зач., 18, 35—43

Когда же подходил Иисус к Иерихону, один слепой сидел у дороги, прося милостыни, и, услышав, что мимо него проходит народ, спросил: что это такое? Ему сказали, что Иисус Назорей идет. Тогда он закричал: Иисус, Сын Давидов! помилуй меня. Шедшие впереди заставляли его молчать; но он еще громче кричал: Сын Давидов! помилуй меня. Иисус, остановившись, велел привести его к Себе: и, когда тот подошел к Нему, спросил его: чего ты хочешь от Меня? Он сказал: Господи! чтобы мне прозреть. Иисус сказал ему: прозри! вера твоя спасла тебя. И он тотчас прозрел и пошел за Ним, славя Бога; и весь народ, видя это, воздал хвалу Богу.

Последний этап на пути к Крестным страданиям Господа в Иерусалиме — Иерихон. В этом коротком Евангельском рассказе перед нами два связанных друг с другом события: в одном — описание преграды для идущего ко Христу, которую создает толпа; в другом — спасение, о котором Христос возвещает слепому человеку, совершая чудо, освещающее для всех небесным светом Его дорогу к Иерусалиму.

Христос совершает чудо для слепого, который к тому же оказывается нищим, просящим милостыню. Снова мы видим, как Его целительная сила обращена к исключительно несчастному человеку.

Вот этот слепой, которому трудно подойти ко Христу. Он сидит у дороги, скованный своей слепотой. В отличие от других, он лишен всего, кроме возможности услышать, что движется толпа. Вначале эта толпа, можно сказать, играет для него положительную роль. Благодаря ей он узнает о приближении Бога. Эти люди извещают его о том, что проходит Иисус из Назарета — тот самый знаменитый Чудотворец, Который, кажется, может все. Господь был на пути в Иерусалим, на праздник Пасхи, и множество народу теснилось вокруг Него, боясь пропустить хоть одно слово из того, что Он говорил. И раньше слышал слепец, что ходит по дорогам Израиля некто и проповедует о покаянии, о том, что приблизилось Царство Небесное, и совершает дивные исцеления. Он сидел и напряженно вслушивался, размышляя о собственной судьбе, не появится ли и здесь чудесный Путник. И теперь, когда шум толпы поравнялся с ним, его вдруг пронзило сознание, что еще немного — и этот Человек удалится, уже удаляется от него, и никогда больше не будет у него возможности встретиться с Ним, навсегда он останется сидеть в этом беспросветном кромешном мраке. И он закричал: «Иисусе, Сыне Давидов, помилуй меня!» — как кричит утопающий: «На помощь!» Все пытались заставить его замолчать, потому что из-за крика не могли слышать, что говорил Иисус. Но этого человека невозможно было заставить замолчать, это был почти животный крик, вопль предельного, какое только может быть у человека, отчаяния.

Мы не можем не вспомнить, что и ученики Христовы тоже препятствовали приносить детей ко Христу. Соединяются ли они сейчас с этой толпой? Что касается слепого, он кричит все громче, изо всех сил. Его мольба, обращенная к Сыну Давидову, как совершающему царское служение, выражает его веру в Мессию, Который и ему, как ранее другим, может даровать исцеление. Эти нарастающие, повторяющиеся вопли слепого необходимы, чтобы он мог приблизиться, наконец, ко Христу.

Этот человек был исполнен решимости увидеть, если можно так выразиться о слепом, Христа, стать лицом к лицу с Его светом, и ничто не могло остановить его, и нельзя было его удержать. Нет ничего темнее отчаяния, в нем тьма всех грехов, вместе взятых, и вечная гибель человека. Но когда из глубины этого отчаяния, из сознания этой гибели мы всем своим существом взываем ко Господу, исполняясь решимости пробиться к свету, Господь слышит крик нашей души и спасает нас.

Вторая часть рассказа состоит из известного всем нам простого короткого разговора. На вопрос Христа: «Чего ты хочешь?» — слепой отвечает: «Господи, хочу прозреть». И Учитель говорит одно лишь слово: «Прозри». Он облекает тайну этого исцеления теми же словами, какими Он объяснил исцеление кровоточивой грешнице, прокаженному самарянину и всем, кому Он от века оказал милость. И мы вдруг узнаём, что спасение, о котором идет речь, превосходит простое физическое исцеление. Более того, открывается совершенно неожиданная ситуация.

Народ, который только что был толпой, не пускавшей его ко Христу, этот народ, как сказано в Евангелии, видит, что слепой своею верою обрел зрение. И когда прозревший человек благодарит Бога (Бог во Христе, в посланном Им Сыне Единородном совершил это чудо), народ воздает хвалу Богу. Толпа становится народом и народом — Божиим. Не только об исцелении и спасении одного человека радуется каждое слово Евангелия. Еще большее изумление и еще большую радость вызывает то, что бесформенная людская масса становится народом Божиим.

Разве это не чудо? И разве перестал совершать чудеса Господь? Вокруг Церкви — там, где Христос, — всегда толпится народ, и многие в скорбях и болезнях надеются на немедленную помощь. Эти люди, так или иначе, слепы, и сами тянутся к свету. Но как происходит, что, соединяясь в одно, как бы каждый прибавляя свою непросвещенную тьму к тьме другого, они становятся незрячей толпой, которая не дает подойти ко Христу тому, кто очень уж рвется к Нему, и при том из очень уж большого мрака? Мы не говорим о той толпе, которая готова крушить все на своем пути, даже храмы. Мы говорим о другой толпе, которая как бы ищет прикоснуться ко Христу. Но даже эта толпа, кричащая сегодня: «Осанна!», а завтра: «Распни Его!», может становиться преградой для нас на пути ко Господу. Как? Желанием все бездумно регламентировать, как это произошло со слепым, или скептической насмешкой, как это произойдет с Закхеем. Мы увидим, что человек маленького роста из-за толпы не может увидеть Христа. Самим фактом своего существования толпа может быть преградой, не говоря о том, что она может становиться активно мешающей.

Горше всего, когда сама Церковь, подобно не просвещенным еще Святым Духом ученикам, действует заодно с этой толпой, причем под предлогом защиты чистой проповеди и молитвы. «Отойди, не тревожь Учителя!» Все мы страдаем от слепоты духовной. Как нам дойти до такой глубины страдания, где открывается страдание другого человека, и мы начинаем видеть самую суть — Крестный путь в Иерусалим нашего Господа? Мы начинаем видеть самую суть, и уже не имеет значения, «что скажут обо мне другие».

Бог приближается к человеку. Что значит все остальное? Не побояться толпы, не подчиниться ложному, сколь угодно массовому сознанию (пусть это будет все человечество) — это, оказывается, немало. Речь не идет о пренебрежении к кому-то, тем более ко многим.

Как нам достигнуть Бога и другого человека и стать совершенно свободными по отношению к миру? И снова в изумлении мы повторим: «Неужели это возможно?» Неужели прозрением одного человека могут начать видеть все, и толпа может стать народом Божиим, обретающим себя на земле и в вечности во Христе!