Христос идет по воде

Слово в Неделю 9-ю по Пятидесятнице

Господь открывает нам, как мы должны жить в этих наших обстоятельствах, в этой тревожной ночи, в которой мы сегодня находимся и о которой говорит нам Евангелие об утишении бури. И мы не должны об этом забывать, когда наступит тишина.

В каком-то смысле Тивериадское озеро подобно каждому из нас. Оно не очень большое и не очень глубокое. Это не море, но когда противные ветры волнуют его, оно делается страшным, как разбушевавшийся океан. Речь идет не только о внешних бурях, непрестанно осаждающих нас, но прежде всего о более страшных внутренних бурях, сотрясающих нас в наших глубинах и, кажется, опрокидывающих нас. Это волны, которые изматывают нас, противные ветры, которым мы должны противостоять ежеминутно: уныние, окамененное нечувствие, ожесточение, злоба и всякого рода внезапно находящая непреодолимая мертвая зыбь. Так что мы перестаем понимать, кто мы, и куда мы плывем. У нас нет больше никаких сил грести, а ночь беспросветно темна. Мы явно на грани гибели, а где же Христос?

Он недалеко от нас, Он ближе к нам, чем когда-либо, Он более един с нами, чем во все наши прежние дни. Христос взошел на гору, оставив всех, чтобы помолиться. И когда наступила тьма, Он был один. В течение этих безумных часов, этого времени, когда гибель угрожает всем в нашем городе, в нашем народе, в нашем человечестве, этого, прежде всего, Господь ждет от нас. Чтобы мы восходили с Ним, а это всегда трудно, на гору молитвы и стояли с Ним пред лицом Отца Небесного. Мы должны просто войти в эту Его молитву «Отче наш». Когда нас и наших близких посещают скорби, менее, чем когда-либо, мы умеем, молиться как надо. Но во Христе пред Отцом Небесным, одни среди бури, мы можем быть со всеми, ради кого Он пришел в мир. С Ним и ради них мы призваны стать Церковью в ее подлинном виде.

В четвертую стражу ночи, хотя на самом деле уже с наступлением темноты, Господь спешит к нам, «идя по морю». Если мы сосредоточены только на том, чтобы грести изо всех сил среди бушующих волн, нам трудно будет узнать Его. Наши страхи окажутся единственным нашим горизонтом. Но если мы помолимся, и помолимся вместе с Ним, мы услышим в молчании нашего сердца и посреди бездн смерти голос Того, Кто «землю на водах повесил»: «Ободритесь! Это Я, не бойтесь!» Может случиться — каждому из нас будет дано увидеть это, — что, находясь, как Петр, между верой и сомнением, мы захотим идти дальше, чтобы быть с Господом. Но будем знать — мы сможем противостоять буре при одном условии: если мы будем смотреть не на себя, не на угрожающие нам волны, не на нашу хрупкость, а только на Господа.

Каждому из нас Христос говорит: «Иди!» Но мы рискуем пойти ко дну, если уповаем не на одного только Господа. Пусть это запечатлеется в нашей памяти на всю нашу жизнь. За криком: «Господи, спаси меня!» и ответом Спасителя: «Маловерный, зачем ты усомнился?» должно последовать исповедание любви и совершенного доверия Господу: «Возлюблю тя, Господи, крепосте моя: Господь утверждение мое, и прибежище мое» (Пс. 17, 2—3). Это слова, которые произносит священник за евхаристией, прежде чем вся Церковь воспоет Символ веры.

Самое удивительное в этой евангельской ситуации, которую мы переживаем сегодня, — рука Господня. Эта рука чудесна. Он протянул ее уже к теще Петра, к дочери Иаира, Он прикоснулся ею к прокаженному, Он раскрывает ее, пронзенную, на древе Креста, и сойдя в наш ад, выводит из него пленников смерти. И это рука, которая в нескончаемом Вознесении склоняется к нам и благословляет нас, изливая с избытком в наши сердца дары Животворящего Духа. В этой руке Господней — наша сила, здесь вся Его любовь к нам.

И если вера — первый наш ответ на эту любовь, каким должно быть наше приношение Господу, любящему всех людей? Что должны мы делать сегодня по отношению к тем, кто являются самыми дорогими и близкими для нас? Выставить перед ними наши страхи и наши сомнения? Да, если это поможет нам лучше преодолевать их. Но во всех других случаях — нет, ибо мы призваны сообщить другим мужество и надежду. Перед Христом мы не должны ничего скрывать. Мы можем и мы должны раскрыть перед Ним все наши немощи. Но пусть увидит Он и устремленность нашего сердца. Он знает наши скорби и скорби всех скорбящих. Он знает их изнутри, Он живет ими и несет их все. Бесполезно нам напоминать Ему о них, кроме как в молитве, особенно в молитве Божественной литургии — там, где действует благодать, и мы исполняемся совершенного доверия ко Господу. Такова устремленность нашего сердца к Тому, Кто уже не говорит с нами из среды бури, как с Иовом, но с престола Креста в Своей бесконечной любви.

Так утихает ветер. И Пречистая Божия Матерь, Матерь милосердия, «Всех скорбящих Радосте», усыновившая нас у Креста, если мы будем постоянно прибегать под Ее всесильный покров, научит нас такой любви, которая изгоняет всякий страх из нашего сердца. И мы станем Церковью милосердия, радостью всех скорбящих — всех тех многих, кто, находясь в самом центре бури, не знает еще своего Спасителя.

Протоиерей Александр Шаргунов

10 августа 2014 года