Ответы на вопросы читателей журнала «Русский Дом» — март 2017 г.

О выборе духовных книг для чтения

Великим постом одно воскресенье особо посвящается преподобному Иоанну Лествичнику. Это значит, что Церковь хочет обратить наше внимание на подвиг святых, подвизавшихся в посте и молитве. Их поучения удивительным образом перекликаются с тем, что пишет преподобный Иоанн Лествичник. Часто одни и те же слова, потому что вместе с духовным опытом они передавали их друг другу из века в век. Преподобный Арсений, ученик преподобного Иоанна Колова, постоянно слышал от него наставление: «Бегай людей, и спасешься». Сам преподобный Арсений говорил: «Я вас люблю, но я не могу быть вместе с Богом и с людьми. Тысячи и тысячи ангелов имеют одну волю, а у людей множество воль, поэтому подвиг, который я избираю, есть подвиг отшельничества». И другой преподобный, тоже Иоанн, говорил, что он уходит в пустыню, потому что хочет жить, как ангелы, служа Богу. Какое отношение это может иметь к нам, как это может быть связано с нашей жизнью? И в связи с этим еще один вопрос. Иногда можно слышать, что не все духовные книги полезно читать живущему в миру. В чем дело? Разве не все духовные книги, я имею в виду православные, учат нас, как обрести спасение?

Евгений Веселов, г. Красноярск

Мы должны с рассуждением подходить к выбору книг для чтения, чтобы нам, неопытным в духовной жизни, ищущим подражания несравненно более искусным и опытным людям, не впасть в ошибку. Подражание необходимо. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что когда народ Божий исходил из Египта или когда Лот с семейством покидал Содом и Гоморру, они были водимы: в первом случае это был Моисей, совершенный человек, верный Богу, во втором — сами ангелы. Подражание необходимо, но чтение, говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), должно быть в соответствии с тем образом жизни, который нам дан.

Близкие к нам церковные мужи, имеющие дар духовной рассудительности, советуют читать прежде всего святителя Игнатия (Брянчанинова), святителя Феофана Затворника, тех отцов, которые хотя и отстоят от нас уже более чем на сто лет, говорят об опыте древних духоносных отцов применительно к нашему времени, часто сообразуя этот опыт с жизнью мирян. Все мы знаем преподобного Серафима Саровского, его беседу с Н.А. Мотовиловым «о цели христианской жизни», в которой он доступно для самых простых людей объясняет, что как бы ни были различны наши земные послушания, смысл их всегда должен быть один — стяжание Духа Святого. И другого преподобного Серафима должны мы вспомнить сегодня — Серафима Вырицкого, почти нашего современника, с его духовным завещанием «от Меня это было». Самое главное в нашем послушании, говорит он, — смиренное принятие о нас Крестной воли Божией. Что бы с тобой ни происходило, «все послано Мною для совершенствования души твоей, — говорит Господь. — От Меня это было». Может быть, следовало бы упомянуть еще одного Серафима — Роуза, писателя наших дней. Ну и, конечно, святого праведного Иоанна Кронштадтского, проповеди и дневник которого должны быть у нас настольной книгой. Или беседы священномученика Иоанна Восторгова. Или письма почившего недавно отца Иоанна (Крестьянкина). Эти наставления, что называется, прочищают мозги, затуманенные романтическими мечтаниями о высокой духовной жизни, в то время как мы уже проваливаемся одной ногой в такое болото, что неизвестно, выберемся ли когда-нибудь из него. Этих церковных писателей нам нужно читать в первую очередь.

Опыт древних духоносных отцов тоже обращен к нам, но мы должны быть подготовленными к восприятию этого опыта чтением близких к нам церковных писателей, о которых мы упомянули сейчас, и всей нашей жизнью. Этот опыт для нас достижим. Неслучайно наше утреннее и вечернее правило составлено из молитв преподобного Макария Великого, преподобного Иоанна Дамаскина, святителя Василия Великого и Иоанна Златоустого и других древних духоносных отцов. Это значит, что нашему восприятию доступно то, что они знали о Боге, о грехе, о покаянии.

Но как нам относиться к этому совету, к этой, можно сказать, главной установке, которую мы постоянно встречаем у древних подвижников, — всячески избегать человеческого общения, удаляться в пустыню, чтобы достигнуть равноангельного жития? У этих же святых отцов мы читаем, что не только тот, кто совершал подвиг пустынножительства, достигал духовных высот. Преподобный Антоний Великий рассказывает об одном мирянине, который вел простой образ жизни, занимаясь самым скромным трудом, и каждодневно вместе с ангелами пел Трисвятое. В «Добротолюбии» есть рассказ о видении одного подвижника, как ангелы несут душу юной девицы, оставившей свою порочную жизнь.

Обобщая единство этого монашеского опыта и опыта, доступного каждому человеку, преподобные отцы говорят, что есть четыре порядка в духовной жизни. К первому принадлежат те, кто смиренно несет скорби и благодарит за них Бога. Во второй включаются те, кто совершает дела милосердия. К третьему относятся те, кто ведет отшельническую жизнь в пустыне. И четвертый, самый высший, все объединяющий подвиг, — подвиг послушания, отсечения своей воли. «О, послушание, — восклицает преподобный Иоанн Лествичник, — служение ангельское!» В послушании действительно все соединено, все эти служения. Древние отцы говорят, что послушание своему духовному отцу выше, чем подвиг, который человек совершает в пустыне, по своей воле оставив мир. Но мы не должны забывать, что существует и лжестарчество, а в современной Церкви — и так называемое «младостарчество». Мы знаем слова преподобного Серафима Саровского: «Когда я говорил от своего ума, бывали ошибки». А преподобный Силуан, приводя эти слова, добавляет, что ошибки могут быть непоправимыми. А отец Иоанн (Крестьянкин) пишет одной своей корреспондентке: «Думаю, что старцев, которых Вы ищете, нынче нет. И знаете ли, почему Господь отобрал у мира такую великую помощь и утешение? Потому что нет послушников, но только одни совопросники». Подлинное старчество — руководство в Духе Святом. Самое главное, что мы должны усвоить: Сам Бог, Сам Дух Святой осуществляет наше водительство к истинной жизни в Своей Церкви через нашу верность ее учению и святым заповедям, через таинства. Да, через Богом установленную иерархию, через священников — но при этом никто за нас не может решать наших жизненно важных вопросов. Не было никогда такого, чтобы старцы командовали наследием Божиим. Каждый из нас сам ответственен за свое спасение. Процитируем еще раз отца Иоанна (Крестьянкина): «Обдумывать, на что брать благословение, должен сам человек». «А духовный отец это в первую очередь тот, кто исповедует».

Нам необходимо прежде всего твердо усвоить, что послушание — это вся наша жизнь, потому что первая заповедь, которую получил человек, была заповедь о послушании. Скорби и болезни, которые нам посылаются, это тоже своего рода послушание. Или, если хотите, епитимьи, назначаемые нашим самым главным Духовником. Все определяется тем, как мы эти послушания исполняем. И в Церкви о всяком труде говорят как о послушании. У каждого — свое послушание, как говорит преподобный Силуан Афонский: один — патриарх, другой — простой священник, третий — повар. Большую награду получит тот, кто больше любит Бога.

Так что жизнь в миру не может быть препятствием для послушания. Потому что послушание заключается в отвержении своей воли и в принятии воли Божией. Если преподобный Арсений говорит, что он уходит в пустыню, потому что тысячи ангелов имею одну только волю, а в миру люди имеют множество воль, то суть нашего подвига заключается в том, чтобы мы научились в наших обстоятельствах быть причастными этой единственной воле, без которой не может совершаться наше спасение. Послушание необходимо. Тот, кто трудится в храме, это как послушание в монастыре. Тот, кто просто приходит в храм, тоже несет свое послушание. Все должно сводиться к достижению такого напряжения духовной жизни, где тысячи воль собираются в одну волю.

Как может это достигаться в нашем состоянии? Святитель Феофан Затворник говорит, что жизнь в миру и жизнь монашеская различны между собою. Тот, кто оставил мир, совершая монашеский подвиг, как бы раз и навсегда свел все свои счеты с миром, поставил стену между собою и миром, и сосредоточен только на своей внутренней жизни. Мирянин же каждый день должен снова и снова сводить счеты с миром, отрекаться от него, и каждый день возводить стену между собою и миром. И наш подвиг сегодня заключается в том, чтобы мы, живя уже не в том мире, в каком жил святитель Феофан Затворник сто с лишним лет назад, не просто ограждали себя от мира. Мир сейчас совсем другой, мир исполнен такого греха, что противостояние ему требует напряжения, подобного напряжению древних отшельников. Христианин должен быть отшельником среди пустыни этого мира, жить так, чтобы ничто не прикасалось к нему в этом мире, и одновременно он должен нести подвиг милосердия, сострадания к людям, погибающим в этом мире. И смиренно, с благодарностью принимать скорби, которые Господь ему посылает, исполняя волю Божию в том служении, которое дал ему Господь. Как говорит святой Феофан Затворник, самое обычное наше дело — работа, встречи, семья — все должно совершаться, как пред очами Божиими, чтобы мы могли постепенно все более восходить к жизни по воле Божией.

В нынешних обстоятельствах мы должны понимать это больше, чем когда бы то ни было. Мы должны всей волей своей так противостоять греховной воле других людей, чтобы они не могли оказывать никакого отрицательного влияния на нашу душу. Для этого требуется не только отсечение всех соблазнов, отключение всех сомнительных телепередач, но и активная борьба с тем злом, которое свидетельствует уже о явном присутствии диавола в жизни человечества. Мы должны делать все зависящее от нас для защиты других людей, особенно детей, от растления или, например, от безумия так называемой ювенальной юстиции, чтобы наше послушание единой воле Божией было нераздельно с милосердием и состраданием.

Совершая в меру наших сил восхождение к Богу по лествице добродетелей, где мы все больше познаем наш грех и все большее приносим покаяние, исполняясь всецелой надежды на спасительную силу Божию, мы совершаем одновременно исход из этого мира. Исход, который неотвратимо станет последним выбором для всех с наступлением времени, подобному времени Содома, когда ангелы изводили из гибельной бездны сохранивших верность Господу. До тех пор, пока это время не наступило, наш христианский долг — соединять личный подвиг нашего покаяния с видением, как говорят теперь, вызовов нового века. Потому что заповеди Божии, как свидетельствуют преподобный Иоанн Лествичник и все святые, едины для всех христиан — для монахов и для мирян. Они — в противостоянии греху даже до смерти, до приобщения по дару Христа той совершенной жизни, для которой создан человек.

Протоиерей Александр Шаргунов