Пятидесятница

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сейчас на Утрени мы услышим Евангелие от Иоанна о том, как в первый вечер Пасхи Дух Святой дается апостолам, как плод Воскресения, и Церковь рождается дыханием Господа. Это было «в первый день недели» — начинается новый мир, новое творение. Новое бытие. Бог взял человека в Свои Божественные руки и сотворил его совершенно новым. И христиане, начиная с этого дня, не перестают собираться от первого дня недели к первому дню недели — от воскресения к воскресению. Церковь рождается от этого собрания из века в век, и сегодня продолжается ее рождение. Чтобы мы были христианами, нам необходимы эти воскресные дни, и наше участие в них, потому что они отмечены всегда пришествием Христовым. Мы предпочитаем говорить не об обязанности посещать храм в воскресные дни — слово «обязанность» имеет слишком юридический оттенок, — а о жизненной необходимости делать это. Человеку необходимо дышать. И не раз только, и не несколько раз в году.

«Двери дома, где собирались ученики Христовы, были заперты из опасения от иудеев» — «страха ради иудейска». И сегодня мир по-прежнему исполнен этого страха. Прежде чем приступать к молитве, пусть каждый испытает свою жизнь — какие в ней страхи. Место пасхальной победы оказывается местом, где ученики затворились от всех, — это место их страха. И место, где Дух Божий может явиться в нашей жизни, — это там, где внутренние наши раны, уязвимость, опасность, страдания. Пусть каждый из нас спросит себя, чего он боится. Какой грех, какое отчаяние, какие обстоятельства закрывают двери его жизни. Апостол Павел сознавал эту опасность как род смерти. «Смерть действует в нас, — говорит он, — однако мы не унываем. Но если внешний человек наш и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу» (2 Кор. 4, 12, 16-17).

«Иисус встал посреди их». Не случайно слово Божие соединяет Воскресение Христово и дар Духа Святого. Мы исповедуем в нашем Символе веры «Духа Святаго, Господа Животворящего» — Подателя жизни. Этот дар жизни приемлет прежде всего Христос. Силою Духа Святого Он побеждает смерть. Дух Святой являет в этой победе Свое царственное владычество. Он от Отца исходит и Христом приходит к нам. Христос сокрушает все преграды, отделяющие человека от Бога. Его внезапное явление среди учеников, собранных за дверями затворенными, означает, что не существует таких препятствий, которые могли удержать Его приход к Своим. В это утро Он воспринял дыхание, совершенно новое, обретая им «тело духовное», как говорит Апостол (1 Кор. 15, 44), оживотворяемое жизнью Духа Святого. Прежде чем передать его Своим ученикам, Христос «воскресший и вознесенный десницею Бога Отца, принял от Него Духа Святого», как сказано в книге Деяний. В день Пятидесятницы апостол Петр возвещает миру об этом откровении. Поистине Воскресение Христово — дело Духа Святого и всей Божественной Троицы.

И Господь «показал им руки и ноги, и ребра Свои». Кто ищет место пасхального торжества, и не может нигде обнаружить присутствие Духа Святого, пусть направит свой взор к ранам, которые находятся в его собственном сердце, в его жизни, — так же, как в мире и в Церкви. Воскресший Христос, исполнив Своих учеников мира и радости, говорит им страшные непостижимые слова: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». Они были заперты от мира, теперь Господь посылает их в мир. Самое главное в служении  Церкви — это то, от чего оно исходит. На самом деле есть только одно служение — Отца и Сына и Святаго Духа, которое становится служением Церкви.

«Сказав это, Господь дунул» на них. Мы думаем о первом творении человека, когда Бог «вдунул в лице его дыхание жизни» (Быт. 2, 7). И о последнем творении — то, что мы слышим в пророчестве Иезекииля о сухих костях: «дохни на кости сии сухие, и они оживут» (Иез. 37, 9). Было творение в прошлом — первое рождение жизни в начале времени. И будет творение в будущем — всеобщее воскресение в последний день. Но есть непрекращающееся творение — Божественное дыхание всегда в действии. Верую в Духа Святаго, Господа животворящего. В Троицу Святую, Единосущную и нераздельную.

Дыхание жизни! Как непостижимо просто это пришествие Бога Живаго и Его действие в мире — через то, что является самым обычным и самым существенным для всех живых существ, — дышать. Все живые существа — от самых малых микроорганизмов до самых гигантских животных, рыбы, птицы, деревья, трава и цветы, — дышат одним и тем же кислородом, который Творец предлагает всей нашей планете. Всякое  дыхание хвалит Господа. И каждый из нас тоже дышит дыханием всех живых. Физический мир — образ мира духовного. И Христос предлагает Никодиму, ищущему узнать тайны жизни, тот же простой образ ветра, который «дышит, где хочет», и все животворит.

«Примите, — говорит Господь, — Духа Святого». Обратите внимание на это слово «примите». Современный мир не любит принимать. Никто не хочет зависеть от другого. И в этом заключается сущность греха — в претензии «быть как боги». Но это не во власти человека! Хочет он или не хочет, человек — существо зависимое, абсолютно зависимое. Чтобы жить, он должен принять жизнь. Я принял жизнь от моих родителей. Я принимаю жизнь через воздух, которым дышу. Я принимаю жизнь через солнце, которое питает меня. Я завишу от тысячи вещей, от тысячи людей, от бесчисленных обстоятельств и условий. Христос говорит на Тайной Вечери: «Приимите, ядите, сие есть Тело Мое». Нам надо принять это Тело! А теперь Он говорит: «Приимите Дух Свят». Нам надо принять этот Дух Святой! Будем молиться всегда  и сугубо в день Пятидесятницы, чтобы Господь сподобил нас дара научиться принимать то, что Он нам дает. Человечество должно принять общение Духа Святого, открывающего тайну Отца и Сына — Троицы и Единицы по существу. Да будет дано нам узнать, что в жизни Церкви всегда присутствует Пресвятая Троица. Церковь, говорят святые отцы, — продолжение в человеческих личностях общения любви, соединяющей три Божественных Ипостаси.

«Имже отпустите грехи, отпустятся им, — говорит Господь, — и имже держите держатся». Назначение Церкви, ее служение — возвещать прощение и спасение. Евангелие, которое мы слышим на Утрени Пятидесятницы, показывает нам, где мы стоим. Это общение людей, знающих Воскресшего Христа. И послание их в мир проистекает из этого знания. Дар Духа Святого делает возможным исполнение Христова служения. Оно заключается в сообщении людям прощения, спасения, святости. Церковь предназначена к освобождению мира от власти греха, смерти и диавола. Это служение она может осуществить принесением в мир бесконечной Божественной любви. Страшный Суд приближается, мир погибает в грехе и отчаянии. Пусть знают все, что вопрос никогда не стоит: простит ли мне Бог? Крест Христов уже ответил на этот вопрос. Но один вопрос всегда остается: способен ли я принять прощение Отца, которое предлагает мне Его Божественный Сын Духом Святым? Аминь.

 Всенощное бдение

Неизреченная тайна Пресвятой Троицы

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Тайна Троицы для нас одновременно очень близка и очень далека. Начиная с нашего крещения, когда мы были погружены, можно сказать, с закрытыми глазами в любовь Отца, Сына и Святого Духа, не понимая, что это значит и для чего это нам дано. По мере того как проходили годы (даже если катехизисы прибавлялись к катехизисам и объяснения к объяснениям), тайна не становилась яснее для нашего сердца, слишком косного, чтобы веровать. Оказывается, требуется много времени, а иногда вся жизнь, чтобы углубилась и стала осознанной наша вера.

И это как бы естественно. Сам Христос предупреждал Своих апостолов, что имеет много еще им сказать, но теперь они не могут вместить. Среди этого многого была, несомненно, тайна Пресвятой Троицы. И мы тоже не можем понять, но, тем не менее, веруем в Отца и Сына и Святого Духа, Единого Бога в трех Лицах. Но мы понимаем в то же время, что эта богословская формула, совершенно отражающая истину, — то, чему мы научились в Церкви или от родителей, — недостаточна для нас и никогда не будет достаточной, чтобы проникнуть в тайну. Речь идет об определениях, без которых мы не можем обойтись, и которые, однако, недостаточны — о чисто внешнем обозначении тайны нашими ограниченными человеческими понятиями.

В самом деле, не благодаря тому, что мы овладеваем этими понятиями, как бы ни были они абсолютно точны (мы помним, как из-за одной буквы — омоусиус и омиусиус — единосущен или подобосущен Богу Отцу Христос, решалась судьба Церкви и нашего спасения), или лучше сказать, не благодаря одному истинному исповеданию веры открывается нам вся глубина тайны. Только по мере того как мы сами входим в эту тайну, жизнь Пресвятой Троицы может коснуться нас и повести в непостижимые бездны. Только тогда, когда мы будем каким-то образом восхищены, если Бог возблаговолит, — мы будем внутри этой тайны.

Пути приближения к этой тайне различные, потому что различны наши призвания. У каждого из нас есть свой особенный путь, чтобы войти в общение — в меру его смирения и чистоты — с Богом, в Котором каждая Ипостась неслитно и нераздельно связана с двумя другими. Как свидетельствует святой Григорий Богослов: «Когда я говорю об Отце, я тотчас начинаю думать о Сыне, и мысль моя одновременно устремляется к Духу Святому».

Может быть, по милости Божией, кому-то дано было узнать, что Бог — это Отец, со всей Его беспредельной любовью, а не безличный холодный Бог. Его любовь не оскудевает никогда, Он долготерпелив и многомилостив, Он ждет и прощает всех без исключения приходящих к Нему, как Отец в евангельской притче прощает своего блудного сына. Нет уже Бога отвлеченного, почти отсутствующего, — есть Бог, Который берет на Себя всю заботу о нас, и к Которому в минуты радости или предельного отчаяния каждый может придти просто и доверчиво как дитя к своему отцу.

И кто познал Отца, тому близок Сын. Точно так же как тому, кто познал Сына, дается ощутить близость Отца. Мы говорим, что Отец участвует в тайне воплощения и нашего спасения во всем и до конца вместе с Сыном, исполняющим с совершенной любовью и доверием волю Отца. И история спасения такова, что Бог не восхотел иметь другого человеческого лица, кроме того, какое принял Сын Его Единородный. «Я и Отец одно», — говорит Христос. «Видевший Меня видел Отца» (Ин. 14, 9).

Сам Христос во время земной Своей жизни не открывает апостолам в полноте тайну Пресвятой Троицы. Последнее слово Он оставляет Духу Святому. «Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину» (Ин. 16, 13). В день Пятидесятницы Дух Святой начинает дело просвещения Церкви, и в день нашего крещения и миропомазания Он начинает это спасительное служение в сокровенных глубинах нашего сердца. Он не учит нас с помощью слов и определений. Он учит нас, как говорит апостол Иоанн Богослов, «внутренним помазанием» (1 Ин. 2, 27), знанием, которое Он влагает в наши сердца и которое дает нам вкусить и увидеть, как благ Господь. И Символ веры наполняется для нас дыханием Божественной жизни.

Это служение Церкви Духа Святого — только начало. И всегда будет только началом. Мы никогда не сможем быть больше чем «муравьями лепечущими», как выразился преподобный Ефрем Сирин, когда говорим о вещах Божественных. Никакой человеческой жизни недостаточно, и сама вечность будет слишком мала, чтобы ввести нас в бездонные глубины тайны неизреченной Любви в трех Ипостасях. Мы, столь мало знающие о Боге, будем восходить нашим покаянием и нашей верностью Ему, — от открытия к открытию. И нам будет дано постигнуть в сердце Пресвятой Троицы то, что «око не видело, ухо не слышало, и не всходило на сердце человека — то, что Бог уготовал любящим Его» (1 Кор. 2, 9). Аминь.

протоиерей Александр Шаргунов

2005 год