А где же милосердие Христово?

Слово в Неделю 17-ю по Пятидесятнице

Господь возвращается с некоторыми Своими учениками в языческую область около Тира и Сидона. Что касается иудеев, они здесь чужие, и потому стараются быть как можно незаметнее. Но известность Господа дошла уже до этих мест. Всюду говорят о Его исцелениях, а где же нет больных?

Теперь Ему уже никуда не скрыться. Некая женщина подошла, чтобы узнать, кто этот чужеземец со своими спутниками. Она подходит ко Господу и начинает громко просить о помощи — не для себя, а для своей дочери. Какая мать, видящая свое дитя, терзаемое в когтях зла, не отдаст все на свете — только бы избавить его от беснования!

Зов этой матери о помощи переворачивает душу: «Помилуй меня!» Удивительно, что она, не будучи иудейкой, обращается ко Господу, называя Его Сыном Давидовым — Тем, от Кого иудеи ожидали избавления и спасения.

Но реакция Христа еще более потрясает. Он не отвечает ничего. Кажется, Он не обращает на нее никакого внимания. А где же милосердие, о котором Он Сам проповедует? Его ученики выглядят как будто более сострадательными. Они заступаются за эту женщину, отчаяние которой выводит их из себя. Разумеется, в этом у них проявляется другой мотив, менее чистый. Спутникам Христовым, очевидно, неприятно было видеть, что эта женщина производит столько шума, не давая проходу Господу и продолжая взывать о помощи, отчего тем временем к ним сбегались толпы любопытных.

Милосердие Господа совершенно иное. Он не дает тотчас же то, о чем Его просят, только для успокоения — как родители, которые, не вынося визга своих детей, покупают им то, чего они желают. Господь ясно обозначает границу: Он послан к Своему богоизбранному народу, не к язычникам. Но женщина не отступает, она преграждает Ему дорогу и умоляет, умоляет: «Помоги мне!»

Невероятно, что Господь не позволяет ей прикоснуться к Нему. Его непреклонность пугает. Он, проповедник любви, называет иудейский народ «детьми», а язычников «псами». Как возможно такое соединить? Результат оправдывает все. Женщина-язычница принимает Его слова и возвращает их: да, хлеб прежде для детей, но и псы едят то, что падает под стол.

Господь потрясен. Эта сильная и ничем не смутимая вера взволновала Его. Эта женщина ясно являет свое предание до конца Богу: «Я не имею права на Твою помощь, но вверяю себя полностью воле Божией, и это больше чем все преграды». Господь поставил навсегда перед нашими глазами веру этой женщины. Вызывая ее на большую молитву кажущейся суровостью, Он дал возможность расти ее вере. Жалость же учеников оказывается, напротив, удобным поиском собственного спокойствия.

Протоиерей Александр Шаргунов