Что значит примириться со всеми

Слово в Прощеное воскресенье

Прежде чем вступить в Великий пост, мы должны примириться со всеми. Но что значит примириться со всеми, где взять силы, и прежде всего где взять понимание, чтобы не осуждать и простить тех, кто совершает геноцид нашего народа, растление наших детей, нравственное и физическое убийство молодежи, предательство России? Тех, кто неслыханным грабежом богатств нашей страны и попустительством этого грабежа довел до нищенского существования более двадцати миллионов наших сограждан, и при этом нисколько не сомневаются, что снова будут избраны во власть тем же самым народом, потому что надежно прикрыты православной верой и патриотизмом. Как возможно простить тех, кому позволяется сегодня открыто выступать с декларациями ненависти ко Христу, приучая всех, в том числе и некоторых христиан, к тому, что это нормальное явление в жизни человеческого общества? Кровью мы залили, говорят они, уже однажды вашу землю и обещаем вам, что еще раз зальем. А вы — вы же христиане, вы должны всех прощать, примиритесь с нами! Неужели возможно такое примирение с врагами Божиими и врагами Отечества?

Святой Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский говорит, что да, возможно. В беседе о Страшном Суде он описывает характер миротворческой деятельности антихриста. Антихрист будет делать всем приятное при одном условии — одобрении его деятельности и признании его верховной власти, мира с ним. Он предоставит возможность жизни Церкви, будет разрешать ее богослужения, постройку прекрасных храмов при условии признания его верховным существом и поклонения ему. У него будет личная ненависть ко Христу, личная, точно так же, как у тех, о ком мы говорим сейчас. Эта ненависть будет питаться атмосферой общего мира. Он будет жить этой ненавистью и радоваться отступлению людей от Христа и от Церкви. Будет массовое отступление от веры, причем изменят вере многие епископы. И в оправдание будут указывать на блестящее положение Церкви. Искание этого мира будет характерным настроением людей, говорит святитель Иоанн. Прямота исповедания исчезнет. Люди будут изощренно оправдывать свое надеяние на ласковое зло. Обратите внимание, как определяет святитель Иоанн мир «человека беззакония» — ласковое зло. Ласковое зло будет поддерживать такое общее настроение, что в людях, радующихся этому примирению, будет навык отступления от правды и сладость компромисса и греха. И так важно, какой ценой достигается мир.

Антихрист будет все дозволять людям, лишь бы они павши поклонились ему. Лишь бы они признали его и согласились, что общение с ним нормально. Это не новый способ установления всеобщего мира. Римские императоры готовы были дать свободу христианам, только бы они признали божественность их верховной власти. И они мучили христиан только потому, что те исповедовали: «Богу одному поклоняйся и Ему одному служи».

Каковы же плоды этого мира? Когда весь мир покорится ему, тогда он откроет лицо своей ненависти ко Христу и христианству. А мы добавим к этим словам святителя, что уже сейчас открывает.

Вот о чем должны мы напомнить друг другу в Прощеное воскресенье прежде всего, прежде чем примириться со всеми. Вот почему отец Михаил Польский, составивший и издавший два тома житий новомучеников, свидетель славы Церкви Русской, в Прощеное воскресенье не вышел служить, потому что в храм приехал епископ Антонин (Грановский), обновленец. Полон храм был народу, рассказывает схимонахиня Анна Теплякова. Она рассказывает, что все вышли. И батюшка Сергий, настоятель, вышел, и отец Алексий, второй священник, а отец Михаил не вышел служить. За ним посылают, он не идет. За ним вторично послали. И вот отец Михаил так и не вышел с Грановским служить вечерню Прощеного воскресенья. А через неделю его забрали.

Подлинное прощение невозможно без исповедания полноты веры, и подлинное прощение невозможно без жизни по вере, без отвержения всякой лжи и всякого зла. Иными словами, мы призываемся понять две вещи. Во-первых, что прощение невозможно там, где нет признания греха и отступничества от верности Церкви Христовой. И во-вторых, прощение невозможно, если оно не исходит от Бога. Отрицание греха, этого отступничества, делает прощение по крайней мере излишним. Мы живем в мире, где все делается, чтобы отменить в массовом сознании само понятие греха, отменяя заповедь Божию и нравственный закон. Если не существует больше нравственного закона, не существует и греха. Непонятно, о каком прощении может идти речь.

Чем углубленней человек живет духовной жизнью и, значит, чем больше он узнает, как страшен грех, тем сильнее он нуждается в прощении Бога и прощении от другого человека. И тем легче способен он сам простить.

Дорогие братья и сестры, мы с вами не только братья и сестры во Христе, но братья и сестры по несчастью греха. Близкие друг другу той связью, которая объединяет нас как грешников. Как говорят святые отцы, вся Церковь есть церковь кающихся и церковь погибающих. Исполнимся состраданием друг к другу и будем молить Господа о прощении всех нас, о вразумлении всех, и прежде всего простим друг друга.

Не должны мы быть обмануты и тем, что очень часто в наше лукавое время отрицают грех даже признанием греха. Говорят, что мы все без исключения в той или иной степени нарушаем заповеди Божии. Поскольку все так поступают, грех становится как бы уже не очень страшным. И он даже как бы и не грех. На самом деле, все наоборот, и всякая немощь другого, как мы услышим завтра в Великом покаянном каноне, открывает мне, должна открывать мое собственное несветлое лицо и мою собственную беспомощность и хрупкость. И мое покаяние, мое стояние за правду Христову помогает мне понять: неправда, что оттого что этот человек согрешил однажды или дважды, или даже семь раз по семьдесят, он будет всегда грешить. Простим друг друга.

Ад — это прошлое, которое все заполняет, что есть в настоящем, уничтожая его там, где нет прощения. Ужаснее всего, как всегда, равнодушие, делание вида, что все в порядке. Нечего особенно прощать. Желание не видеть человека, оставить его и забыть о нем, думать, что простил, отвернувшись от человека, затворив от него сердце. Но горечь, которая остается, может вырасти в ненависть. Как в покаянии опаснее всего самооправдание, так и здесь. Наша душа, психика падшего человека так исполнена самооправдания, или, как говорят теперь, столько имеет механизмов защиты, что наше прощение — как хамелеон. Оно может принимать цвет любого окружения, мимикрировать в псевдопрощение, даже до полной утраты своего лица. Это может быть в наших личных отношениях друг с другом и в наших оценках событий и лиц, где открывается сегодняшний Апокалипсис.

Современный человек часто ищет примирения, чтобы не быть захваченным неприятными отрицательными чувствами, чтобы не осложнять себе жизнь. Это означает прощать не прощая, обманывая себя и других. Надо начать с немногого: осмелиться взглянуть на то, что произошло. И далее постараться увидеть все в подлинном свете и в подлинном масштабе, ни в коем случае не делая из мухи слона, чтобы огонь вражды и презрения не переметнулся на всех людей и на все ценности в мире. Драгоценнее всего сделать первым шаг к другому. И этот шаг будет твердым, если он будет совпадать с тем, что мы идем, начинаем идти, попирая всякий грех, всякую ложь. Так вступим в Великий пост и так будем идти всю жизнь.

Как говорят святые отцы, хоть ползком, но туда. Мы знаем, что невозможно решить никаких серьезных проблем без любви. Есть только одно средство против ненависти — любовь. Только на этом пути происходит медленное рождение любви, как превращение гусеницы в бабочку. Пост и молитва — два крыла. Это полное изменение. Такова тайна покаяния. Только любовью Христовой по мере нашего приобщения к ней, только Пасхой Господней можем мы простить друг друга. Ради этого мы вступаем в Великий пост.

Протоиерей Александр Шаргунов