И похоронное шествие превратилось в праздник

Слово в Неделю 18-ю по Пятидесятнице

Сегодня мы слышим за литургией Евангелие от Иоанна, Первосвященническую молитву Спасителя на Тайной Вечери накануне Его Крестных Страданий (Ин. 17, 1—13). Перед лицом смерти, перед лицом того, что предстоит каждому человеку, молится Господь за Церковь Свою, за весь род человеческий. Истина, которой жив человек, означает победу над смертью, потому такой дорогой ценой дается нам истина. Потому со всяким опасением, как самое драгоценное, как жизнь, Господу принадлежащую, как нашу вечную жизнь, мы должны хранить истину.

Святые отцы, утвердившие догмат иконопочитания, сокрушившие ересь иконоборцев, говорят нам, что это пасхальная победа Церкви — в утверждении всегдашнего живого присутствия среди нас Господа, Божией Матери и всех святых через святые иконы. Они давно умерли — кто-то, может быть, четыре тысячи лет назад, как праведник Авраам и его племянник Лот, память которых сегодня в календаре. Но они живы, и они присутствуют среди нас через иконы, которые мы видим на иконостасе.

Они напоминают нам, что хотя каждому из нас предстоит умереть, мы призываемся быть живыми. Господом нам уготована та жизнь, которая Ему принадлежит. И этой жизни мы должны уже сейчас, прежде чем наступит последний наш переход, приобщиться через истину и через верность, истине святой Церкви.

Сегодня мы не можем не размышлять о тайне смерти и потому, что слово Евангельское за литургией напоминает о ней. В конце концов, самое главное в нашей жизни — память о том, каким путем мы идем, что нам предлежит, что Господь уже совершил для нас. Это должно заполнять всю нашу жизнь, если мы надеемся быть вместе со святыми, как всегда молится Церковь о усопших.

Этой глубиной мы должны измерять все происходящее с нами. Нам трудно так делать, потому что по естеству своему человек не может постоянно помнить о смерти. Ему кажется, что это отравляет все его земное существование, лишает всех радостей.

Нет такого человека, который мог бы спокойно смотреть в лицо смерти. Не может быть ни у кого таких сил, если только это не «безумство храбрых». Так естественно нам страшиться смерти и стараться о ней не помнить. Умирают люди — ну, умирают и умирают. Все делается в мире, чтобы не было у нас памяти о самом главном в человеческой жизни.

Евангелие о воскрешении Господом сына вдовы Наинской, как раз дает нам картину того, что происходит с человечеством. Господь у врат Наинских встречает погребальную процессию. Множество народа провожает в последний путь — «в путь всей земли», как мы говорим, — вместе с рыдающей женщиной, вдовой, которая недавно похоронила мужа, — ее единственного сына. Кто-то, наверное, проходит мимо, стараясь не сосредотачиваться на таких печальных вещах: жизнь продолжается. Кто-то присоединяется к этой толпе из любопытства: страшное происходит. Другие хотят утешить ее, но они бессильны дать какое-либо утешение, и своим бессилием только дополняют общую картину бессилия перед смертью.

Мы видим, что эта погребальная процессия — непрестанный путь всего человечества, которое хоронит своих близких и дальних с плачем и ужасом. И не может понять, что же происходит. Для мира умерший — уже мертв, его просто нет. Смерть — последнее слово о человеке. Вот об этом юноше, которому, казалось бы, жить да жить, который был полон сил, ничем не болел, подавал надежды для матери, что упокоит ее старость. Был такой талантливый, обладал такими прекрасными качествами, и люди думали, что он послужит многим и многим даст радость.

Но вот, его нет, и все кончено. Тело начинает распадаться, оно уже охвачено тлением. А душа, где душа? Человек не видит душу, и когда начинает размышлять об этом, понимает, что и он тоже смертен. Смерть внезапно выходит из своих пределов, чтобы вторгнуться в жизнь этого человека, и он понимает, что на самом деле она уже присутствует в каждом ее мгновении.

Человеку страшно помнить о смерти, но когда он узнает ее, становится ясно, что жизнь без Бога есть не что иное, как только страх перед смертью и отчаяние. И человек пытается защищаться сознательным забвением, усилиями найти его во всем, что он делает, всеми способами: одни — в искусстве, другие — в науке, третьи — в вине. Человек пытается забыть о смерти, то есть на самом деле — о разлуке с Богом. Ведь что такое смерть? Разлука с Богом. А вследствие этого наступила разлука и с близким человеком. Вследствие греха, вследствие отвержения дара совершенной жизни, для которой Бог первоначально создал нас. Через грех вошла в мир смерть, и человек старается изо всех сил забыть о смерти как о разлуке с Богом.

Еще древние философы и мудрецы говорили, что человек отличается от животного тем, что сознает, что ему надлежит умереть, и глубина каждого человека определяется тем, насколько он чуток к тайне смерти. Смерть, как бы он ни старался забыть о ней, все равно напоминает ему о себе. С каждой новой смертью — новым ужасом. И чем больше он живет, тем большей становится эта реальность. Со всех сторон она угрожает болезнями, катастрофами, смертельными врагами, которых он пока еще, может быть, даже не знает, самыми непредвиденными случайностями, которые могут обрушиться в любой момент. Каждый день узнаем мы о новой и новой смерти. Юный человек или старый, он всегда сознает, что слишком рано для него умирать. И как часто смерть человека — по существу, всегда — соответствует его жизни! Если человек ничего не хочет знать о неизбежной для него встрече с Богом, то и смерть его становится такой же ложью. Но где-то в самой главной своей глубине каждый человек знает, что эта ложь будет рано или поздно разоблачена. И страх перед тем, что грядет, перед смертью, это не просто какой-то животный страх перед исчезновением. У человека разумного это страх более глубокий — страх перед Богом и Его Судом.

Мы видим сегодня в Евангелии, что на самом деле смерть — совсем иное, чем то, что думает о ней человек, пытаясь справиться с ней без Бога. Наинской вдове и ее сыну — тем более всем, кто присутствовал при этом чуде воскрешения, — дается возможность совершенно по-другому начать жить — пережить свою смерть, чтобы умереть уже с доверием человека, который знает милосердие Божие.

Да, мы все умираем смертью, которую принес в мир грех, но если мы знаем Христа, если мы Христовы, мы знаем, что в то же время умрем смертью, которой умер Христос. Прежде Своей смерти Господь показывает, что Он имеет власть над ней и что Он имеет сострадание к каждому человеку, которому предстоит смерть.

Господь увидел эту женщину, сжалился над ней, и сказал ей: «Не плачь». Мы тоже можем сказать кому-то: «Не плачь». Это общий для всех путь: слезами горю не поможешь. Не может не плакать человек: «Плачу и рыдаю, егда помышляю смерть». Это дико и безумно — не плакать, когда приходит смерть. Но есть слово, сказанное с такой силой и властью, что всякий плач превращается уже в радость.

Господь увидел эту женщину, сказано в Евангелии. Обратим внимание на эти слова, потому что человеку, непросвещенному благодатью Пасхи Христовой, страшно даже представить, что Бог видит его. Мы обычно думаем о том, что Бог видит нас, что нам никуда не спрятаться от Божия недреманного ока, от всевидящего зрения Господа, не обмануть Его. Ни одного поступка, ни одного помысла невозможно скрыть от Него. Но сегодняшнее Евангелие говорит о другом взгляде Христовом. Открывает совершенно иную тайну всевидения Божия.

Это значит, что Христос видит нас, что Он найдет нас, куда бы мы ни ушли и где бы мы ни заблудились, и сколько бы мы ни падали, какие бы мы ни терпели поражения, какие бы сокрушительные удары мы ни получали от жизни. От Его взора, всегда ищущего найти нас и встретить, и сказать нам слово, которое воистину звучит со властью, нам никуда не деться. Как свидетельствует псалом: «Милость Твоя, Господи, поженет мя вся дни живота моего» (Пс. 22, 6).

Вот что открывает нам сегодняшнее Евангелие — знание, что Божия милость не перестанет преследовать нас, пока не достигнет нас, пока не победит нашу неверность, нашу смерть, пока не припадем мы к Нему с плачем раскаяния и не узнаем, что Господь приготовил для нас жизнь. И что в смерти — самая великая радость, какая только может быть для человека, потому что Сам Христос прошел через смерть, чтобы показать в ней полноту Божественной жизни.

И вот вершина сегодняшнего евангельского рассказа: «Юноша, тебе говорю, встань», — говорит Господь. Юноша встал, и похоронное шествие прекратилось и превратилось в праздник — еще не в ликующую Пасху, потому что это воскрешение только для земной жизни. Но то, что случилось здесь, мы понимаем, — это не событие, отделенное от всего, что происходит с родом человеческим, а это начало того, что должен совершить Господь для каждого человека. «Ныне начах, сия измена десницы Вышняго», — говорит Господь (Пс. 76, 11). И то, что Бог начал, Бог завершит. Мы помним слова Господа нашего в Лазареву субботу: «Аз есмь воскрешение и жизнь» (Ин. 11, 25). И какова Его крепость, такова Его милость. Одно от другого совершенно неотделимо. И этой Божественной жизни мы призываемся приобщиться.

Слово утешения Христова и слово власти Его над смертью исходит из одних уст, от одного лика Божественной любви, обращенного ко всему роду человеческому, к каждому человеку. Этот Божественный взор, его присутствие сокрыто от нас завесою нашей плоти и нашей греховностью, но скоро, очень скоро эта завеса будет разорвана. И все мы предстанем обнаженными перед открытыми небесами. Все приносящие покаяние Господу и любящие Его, будут в вечном присутствии Бога Живого. А те, кто не хочет покаяться, хулители и осквернители истины, будут в бесконечной тьме и мучениях. Но милость Божия столь велика, что она ищет каждого человека до самого последнего мгновения его жизни. Милость Божия столь велика, что и после смерти любовью, ходатайством всей Церкви — тех, кто знает эту силу и милость Божию, — предстательствует за этого человека.

Сегодня святая Церковь ставит нас всех перед единственным вопросом. Есть ли в нашей жизни, стараемся ли мы приобрести то, что можно неложно назвать подготовкой к встрече с Богом Живым, которая может быть и сегодня, и завтра? Нам не будет дана, как этому евангельскому юноше, вторая возможность — начать жизнь сначала, но нам дано бесконечно большее. Нам дано знание, что любовь Христова воистину побеждает смерть. И мы любовью Его, нашим покаянием, приобщением всей нашей жизнью Его любви призываемся идти по этой жизни как победители смерти и ада вместе с нашим Господом.

Как поет святая Церковь за воскресной службой: «Тебе, Господи, Сущаго во всей твари, грешнии, камо бежим? На небеси — Сам живеши, во аде — попрал еси смерть, во глубины морския — тамо рука Твоя, Владыко. К Тебе прибегаем, к Тебе припадающе молимся: Воскресый из мертвых, помилуй нас».

Протоиерей Александр Шаргунов