Ответы на вопросы читателей журнала «Русский Дом» — сентябрь 2020 г.

Я знаю одного человека, который на долгие месяцы удалялся в горы Кавказа для «духовной жизни». Он жил там в уединении, занимаясь Иисусовой молитвой. В разговорах с ним у меня создавалось впечатление, что он снисходительно, если не сказать высокомерно, относился к обыкновенным верующим, которые регулярно ходят в храм и участвуют в таинствах Церкви. Может быть, мое впечатление ошибочно, но во всяком случае он все время подчеркивал, что настоящая духовная жизнь возможна только в уединении, ссылаясь при этом на подвиги известных отцов-пустынников. И утверждал, что подлинная Церковь, хотя она и существует на земле, — «невидима». Между прочим, он говорил, что нельзя предвзято относиться к «подвижникам» других религий.

М.И. Лютенков, г. Калуга

Без видимой Церкви не было бы бесчисленного множества святых Христовых, а без помощи святых никто не может наследовать вечную жизнь. Так свидетельствует видимая и невидимая Церковь. Но без личной молитвы, очевидно, не может быть и молитвы церковной, уготовляющей встречу с Господом в сокровенной глубине нашего сердца. Мы должны регулярно причащаться Тела и Крови Христовых. Наша личная молитва должна исходить из церковного общения. Это тайна спасения. Существует искушение обойтись без этого, и самому совершать свое собственное спасение. Это может привести только к духовным иллюзиям. Духовная иллюзия для нас, живущих в миру, может быть также в жизни в полном одиночестве, чтобы лучше приготовиться к встрече лицом к Лицу с Господом в молитве.

Надо питаться сокровищами Церкви, то есть ее богослужениями и ее таинствами. Существует очевидная опасность следовать поучениям отцов-пустынников об Иисусовой молитве, оторванным, вырванным из контекста, который называется православной Церковью, от ее учения и ее святых. От даров, которые она дает своим чадам. Это механистическая духовность, оторванная от Церкви, замкнутая на себе.

Да, мы общаемся и с неправославными, и с нехристианами, и с кем бы то ни было, ибо истина принадлежит всем, потому что Христос пришел спасти всех. Но мы должны остерегаться всякого релятивизма (нет ничего абсолютного, все относительно) и этого своеобразного отхода от истинной веры «путем молитвы», где христианство становится одной из других вер. Наша вера может быть только в живой связи с Церковью, с небом.

Насколько я понимаю, Церковь все время говорит о нравственности, о том, чтобы люди научились жить по доброй совести. Это означает — по заповедям Божиим, с которыми, между прочим, согласны и неверующие люди. Неслучайно так называемый «нравственный кодекс» строителей коммунизма, принятый в нашей стране незадолго до крушения коммунистической идеологии, во многом был созвучен с этими заповедями. Но вот вопрос: почему общий уровень нравственности, когда Церковь была «в загоне», несравненно был выше, чем сейчас, несмотря на то, что проповедь о заповедях Божиих можно слышать всюду свободно? И кто сподобится в будущей жизни рая? Те, кто были неверующими, но, пусть худо-бедно старались жить по совести, или те, кто ходили в храм, а жизнь их (я имею в виду не только тех, кого в 90-е годы прошлого века называли «новыми русскими») — мягко говоря, далека от того, что они исповедуют? В чем же заключается преимущество хождения в церковь, каков будет праведный суд Божий, если он, простите меня, действительно будет?

И.К. Чуприна, г. Барнаул

Не сомневайтесь, что этот Суд будет, и он приближается. Как сказал поэт о лицемерах своего времени: «Есть Божий суд, наперсники разврата!» Разумеется, разный спрос с тех, кто прибегал к дарам Божиим, и с тех, кто был в полном неведении, кто жил в неверии. Кому дано, с того и спросится.

Но хотелось бы, чтобы мы увидели, что одного внешнего исполнения заповедей недостаточно и что обрести силу жить подлинно по доброй совести можно только у Бога в Его Церкви. Что «без Бога ни до порога». И это относится ко всем: тем, кто ходит в храм, и кто в него не ходит.

Есть в Евангелии известный рассказ, как богатый человек, который искал самое главное в жизни, отошел от Господа. Из года в год мы слышим его в наших храмах. Но все зависит от того, как мы воспринимаем это слово — слово, которое будет судить нас в последний день и которое сейчас является нашим судом или оправданием.

Ко Христу приступает некто из начальствующих, который желает знать, что он должен делать, чтобы достигнуть Царства Небесного. Немногие из начальствующих с нелицемерным почтением относились ко Христу, но этот был одним из немногих. Хороший вопрос задает он Спасителю, самый главный вопрос: что мне делать, чтобы наследовать вечную жизнь? Пока человек не созреет до такого вопроса, все остальные вопросы, которыми он задается, имеют весьма относительное значение.

«Учитель благий, что мне делать, чтобы иметь жизнь вечную?» Всякий кто хочет наследовать вечную жизнь, должен обратиться ко Христу как к своему Учителю. Нигде нельзя научиться, как узнать путь на небо, кроме как став учеником Христовым. Мы — ученики Христовы, и, как говорят святые отцы, все определяется тем, особенно в наши, последние времена, насколько в нас есть это острое чувство ученичества. И когда мы приходим к Нему, мы должны до конца довериться Тому, Кто не только Божественная мудрость, но и Божественная любовь.

Наш Учитель, Христос, открывает на новой глубине как будто известную всем тайну вечной жизни. Все знают заповеди Божии: не убивай, не воруй, не блуди, не лжесвидетельствуй, чти отца и матерь твою. Кто хочет наследовать жизнь вечную, пусть управит себя по пути заповедей. Это наука из наук, и искусство из искусств, это важнее всякой мудрости, всех познаний, вместе взятых. Если мы этому не научились, мы ничему не научились в жизни. Кажется, сегодня не нужно никому объяснять, что последует с каждым человеком, с целым народом, со всем родом человеческим, если эти заповеди не знают, и знать не хотят. Присутствие вечной смерти становится явным уже здесь, на земле. И мы видим, как мало, все меньше, становится людей, которые идут прямым, единственно спасительным путем. Этот начальствующий, приступающий ко Христу — один из немногих, и мы ждем, что Христос похвалит его и скажет: «Если ты будешь поступать и в будущем так же, ты наследуешь вечную жизнь».

Однако Господь внезапно предлагает, чтобы этот человек на самом деле стал его учеником: «Еще одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мною». «Широка заповедь Господня зело», как говорит псалом, и глубока. Недостаточно не допускать грубых грехов, надо постигнуть духовное богатство, которое заключено в этих заповедях.

Как часто люди полагают, что у них нет никаких особенных грехов только потому, что они духовно слепы! Так и этот начальствующий говорит: «Все это я сохранил от юности моей». Он хвалится тем, что рано вступил на путь добродетельной жизни, что он продолжает ее до сегодняшнего дня, и что он ни в чем ни разу не согрешил. Если бы он знал глубину Божественной заповеди и глубину своего сердца, если бы он хоть на малое время стал учеником Христовым, он сказал бы совершенно противоположное: «Все это я нарушил от юности моей».

Все обнажается в свете заповеди о Христовой любви. Внезапно наш выбор делается предельно простым: что нам дороже — этот мир или жизнь будущего века? Если кто любит Христа, то пойдет за Ним, что бы это ни стоило ему. Никто не может наследовать вечной жизни, если не хочет следовать за Агнцем, куда бы Он ни пошел.

Мы думаем, что наша праведность может поставить нас рядом с Богом, что наши добродетели, наше благочестие, наши знания, наша ревность сделают нас достойными вечной жизни. Мы не понимаем, что все обнажено перед Его очами, и что в нас нет по-настоящему ничего доброго, что «нет праведника ни единого». Если бы мы только поняли, что Бог пришел оправдать грешных, мы оставили бы всю свою праведность, все свое ложное благочестие, и предстали пред Ним как грешные, и последовали за Ним. Мы не можем наследовать жизни вечной, пока не поймем, что наш грех слишком велик, чтобы быть омытым чем-либо кроме Крови Христовой, и что вечная жизнь принадлежит только Христу и тем, кто с Ним.

Что Вы думаете о недавней и, увы, кажется грозящей новой волной «пандемии» коронавируса? Нет ли в ней апокалиптического момента? Поистине беспрецедентно это нагнетание всеобщей тревоги и страха. А с чем можно сравнить недавнюю так называемую «самоизоляцию» в Москве и других городах и закрытие храмов в Страстную седмицу и в Пасху со всем пасхальным периодом?

Ю.А. Живенкова, г. Москва

Апокалиптический момент присутствует во всей истории человечества, и особенно он раскрывается в конце ее. Первая гибель человечества, как известно, была связана со всемирным потопом, и он будет в завершение всего, как говорит Писание, огненным. Всеохватывающий масштаб бедствия от этого нового, непонятно откуда взявшегося вируса напоминает о том, что говорит Бог во время первой всемирной катастрофы: «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками, потому что они плоть» (Быт. 6, 3—4). Не имеет принципиального значения стихийное это бедствие или дело рук служителей врага рода человеческого. Бог попускает, как часто мы повторяем, раскрыться злу до конца, чтобы уничтожить его до конца.

На две вещи этого явления нельзя не обратить внимания. Во-первых, на попытку отравить жизнь, данную Творцом, в самых ее истоках — в дыхании. И во-вторых, на стремление «отца лжи», человеконенавистника и человекоубийцы от начала, обессмыслить существование Бога и существование человека. В этом свете можно видеть такие явления, как вынужденное прекращение нормального общения людей друг с другом и закрытие во многих местах храмов.

Бог это общение. И человек это общение. Бог — совершенное общение в истине и любви в полной самоотдаче друг другу Отца и Сына и Святого Духа. Человек может обретать подлинное общение только в Церкви, которая, согласно цели своего существования, должна стать по дару и по подобию Божию единым существом с бесчисленным множеством личностей.

Грех как норма, насаждаемый сегодня повсюду, пандемия греха, это ложное общение — неизбежно приводит к утрате всякого общения, к смерти. Ад — полное отсутствие общения. И начало его — на земле.

Еще раз подчеркнем главный смысл переживаемых событий: только через Бога, через Его Церковь, проходящую очистительные испытания в этом мире, можно обрести подлинное общение. И среди мрачной беспросветности и почти всеобщего уныния мы слышим Его утешительный голос: «Любящим Бога, вся поспешествуют во благое» (Рим. 8, 28). И еще: «Жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение — с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом. И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна» (1 Ин. 1, 2—4).

Протоиерей Александр Шаргунов