Ответы на вопросы читателей журнала «Русский Дом» — декабрь 2014 г.

Почему Вы постоянно напоминаете слова оптинских старцев, что по нашим временам сохранить целомудрие это значит все сохранить? А, следовательно, потерять целомудрие значит все потерять. Мне кажется, по сравнению с теми ужасными преступлениями, которые творятся сегодня в мире, этот грех выглядит почти невинным.

Наверное, потому что эти слова — никто уже не сомневается в этом — стали как никогда пророческими. Хотя с самого начала тайна целомудрия определяла судьбы мира. «Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками; потому что они плоть», — говорит Господь (Быт. 6, 3). И ставит предел физического существования мира, ибо жизнь только по плоти теряет смысл. А развращенность последних дней Спаситель сравнивает с днями Лота. Как тогда последовало страшное наказание от Бога, так и теперь кончина мира наступит по этой же причине.

Кроме того, заповедь о сохранении целомудрия во все времена определяет земную и вечную участь человека. «Бегайте блуда; всякий грех, какой делает человек, есть вне тела, а блудник грешит против собственного тела», — предупреждает апостол (1 Кор. 6, 18). Личность человека — это душа и тело. Разумеется, мы не имеем в виду только грубые грехи. После заповедей блаженства Господь продолжает раскрывать в Своей Нагорной проповеди несравненно большую глубину Нового Закона по сравнению с древним. Теперь Он говорит о седьмой заповеди — о тайне отношений между мужчиной и женщиной. Древняя заповедь гласит: «Не прелюбодействуй». В ней — запрещение супружеской измены, всех не освященных браком связей.

«А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». Эти слова Спасителя относятся к монахам и мирским, к женатым и замужним, к юношам и девам, к каждому из нас. Перечитай их, как если бы Христос говорил это лично тебе, глаза в глаза. Столько сердечных ран открывают эти слова, столько попранных идеалов, столько неосуществленных надежд, что не требуется, кажется, уже никаких толкований. Но среди нынешнего утверждения греха растления как нормы и даже уже как добродетели, обратим внимание хотя бы только на то, что относится к взгляду. Речь идет о тайне грехопадения первого человека — о насыщении наших глаз созерцанием запретного плода. Наши глаза — входы и выходы нечестия подобного рода. И сегодня создатели уличных реклам, СМИ, в особенности телевидение, прекрасно знают это. Как оградить нам в этой атмосфере закон сердечной чистоты? Но если через взгляд приходит вожделение — те, кто намеренно обнажает себя, чтобы на них смотрели с вожделением, не менее виновны. «Люди грешат, — говорят святые отцы, — а подталкивают ко греху — бесы». Законодатели мод, несомненно, наущаемые нечистым, насмешливо говорят, что они ни при чем — спрос рождает предложение. Столь опасно и гибельно это рассматривание греха для души, предупреждает Господь, что лучше лишиться руки или глаза, чем уступить бесстыдному и наглому греху. Если нет другой возможности избавиться от него (хотя мы знаем, что, слава Богу, есть), то предпочтительнее вырвать себе глаз и отсечь руку, чем вовлечь всего себя в грех к вечной гибели души.

Есть грехи, от которых, по слову апостола, надо спасаться страхом, и сюда относятся восстающие на души плотские похоти, которых, как диких зверей, нельзя удержать, а можно лишь отпугнуть. «Жестоко слово сие, кто может его вместить?» — отвечает мир, живущий в аду, и не верящий, что существует ад. Но кто знает, что есть вечный ад, а самое главное — вечный рай, тот понимает, почему Церковь в центре своих духовных подвигов не только для монахов, но и для мирян, поставила покаяние преподобной Марии Египетской. Эту как будто превосходящую человеческое естество заповедь, данную Христом, можно исполнить только со Христом, только с Его благодатью, только с Его любовью, которая крепче смерти. Нет другого пути у человечества — либо жизнь, либо смерть. Где попрание тайны телесного общения мужчины и женщины, от которого рождаются дети, там распад семьи, и вместе с ним — общества, государства, вырождение народа, человечества. Потому что «кто разводится с женою, кроме вины любодеяния, тот дает ей повод прелюбодействовать, и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует». Но Господь при сотворении человека благословляет святой брак первым благословением: «Да будут двое одна плоть». И дает новое — ценою Крестной любви Своей — в Кане Галилейской. То, что Бог соединил, и продолжает соединять, — человек да не разлучает.

Снова вопрос о вере. Я помню, в самом начале моего воцерковления одна женщина сказала мне в храме: «Сколько чудес совершает Господь! Если бы не было чудес, никто бы не пришел к вере». За свою долгую жизнь мне пришлось много раз убедиться в справедливости этих слов. Действительно, если бы не чудесная помощь Божия, что бы со мной сейчас было? И все-таки, все-таки — дело, наверное, не в одном этом. Я знаю многих людей, которым дано было встретиться в жизни с явно чудесным, но проходило время, и они продолжали жить, как будто ничего с ними не произошло. Некоторые говорят: «Пусть явится мне Христос, и я уверую в Него». Христос является им, но настоящей веры они почему-то не обретают.

Многие люди видели Христа во время Его земной жизни своими глазами, слышали Его, говорили с Ним, знали о необычайных чудесах, которые Он совершил. Даже, может быть, сами были их свидетелями. Но эти люди не поверили в Него. Они не увидели в Нем Спасителя. Напротив, они «отвергли Его, предали и убили» (Деян. 3, 13 — 15).

По Воскресении Христос неоднократно являлся Своим ученикам. Когда происходили эти события, у них не было немедленного ликования и восторга, но скорее изумление и сомнение. «Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа» (Лк. 24, 37). Нужны были настолько убедительные доказательства, чтобы они не смогли не уверовать в Него. «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите», — говорит им воскресший Христос. И даже этого было недостаточно. Он должен был вкусить перед ними часть печеной рыбы и сотового меда.

Когда мы узнаем об этом, мы не должны удивляться, что немало христиан в разные века и в различных ситуациях, испытали искушение отвергнуться Христа или, по крайней мере, терзались сомнениями. «На чем зиждется моя вера? Есть ли у меня основание верить? Не иду ли я по ложному пути? Сколь многие задавались этим вопросом, и задаются, конечно же, сейчас. Если бы, по крайней мере, нам даны были знамения столь же ясные, какие получили первые ученики! Видеть Христа, касаться Его, слышать Его. Тогда все было бы намного проще. Но эти знамения нам не даны. Мы напрасно их ждем. Видеть Христа нашими телесными глазами, касаться Его руками, слышать Его нашими ушами, присутствовать за одной трапезой с Ним — как это было с первыми учениками после Воскресения — этого нам не будет дано. Что же нам делать? Сказанное выше совсем не означает, что мы в полном мраке, и нам не на что опереться, чтобы обрести неколеблющуюся веру.

Христос сказал апостолам (и их последователям): «Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои». А нам Он говорит: «Посмотрите на Моих учеников. Исследуйте внимательно то, что они пережили. Примите их свидетельство. Доверьтесь их слову. Я послал их к вам». И Он говорит нам: «Посмотрите на верующих, которые вокруг вас. Посмотрите на Церковь. Посмотрите на малых и на великих верующих в Меня. Посмотрите на всех их, соединенных со Мной до глубины сердца. Посмотрите на их дела. Поговорите с ними. Испытайте их веру. Попросите их дать отчет о своем уповании. Это поможет вам. Встретив подлинно верующих, вы приобщитесь их вере. Их вера утвердит вашу веру».

Есть еще один совет для укрепления веры, который дает нам апостол Иоанн Богослов: «И вот из чего мы узнаем, что познали Его (что мы веруем в Него) — это хранение Его заповедей». Христианами становятся живя по-христиански, и так остаются ими. Искренне нудя себя привести свою жизнь в соответствие с требованиями Евангелия, узнают прочность и истинность того, чему учит Христос. Следуя конкретно по пути, обозначенному Евангелием, неизбежно встречают на нем Христа. Чтобы веровать, надо жить Евангелием. Жить по дару Христа, как Христос, чтобы веровать в Него.

Как быть, если сомнения все-таки остаются? Если мы последуем этим путем, будем ли мы защищены от всякого сомнения, будем ли жить в свете, где нет никакой тьмы и в покое, неподвластном никаким треволнениям времени? Конечно же, нет. Вопросы, не получающие ясного ответа, совершенно удовлетворяющего нас, и даже искушение оставить Христа, могут быть у нас, пока мы живем на земле. Небесный свет дается нам, когда касается нас благодать Святого Духа. Да, этого ни с чем несравнимого утешения сподобляются нередко многие уже здесь на земле. Но полнота этого света принадлежит будущему веку. Быть всегда лицом к лицу с Господом невозможно, пока мы здесь! Здесь мы должны всегда ждать тяжкие времена и трудный переход через них.

Вера — это самый великий дар. Но также сражение, поиск истины и правды каждый день. Бог любит тех, кто живет верой взыскующей благодати, в том числе тех, чья вера еще очень хрупка. Но всякому, кто ищет, Он дает благодать найти. И тому, кто стучится, Он отворяет. «В доме Отца Моего обителей много, — говорит Христос, — и наш Отец Небесный ждет всех нас.

Почему пропаганда неслыханного доселе разврата в мире становится банальностью? Почему демократические государства — например, такое, как Франция — совершенно игнорирует многомиллионные протесты своих граждан и узаконивает усыновление детей гомосексуалистами?

Мы знаем, как современные социально-экономические механизмы перемалывают личность человека. Но рост того, что именуется страданиями, сопровождается невиданным нечувствием многих к боли других, все большим безразличием (старательно забываемым) к человеческим ценностям не только по этой причине. Происходит упразднение не просто религии, но и философии морали. Должно ли нас после этого удивлять, что «просвещенная» Европа и «самая свободная в мире страна» Америка, выступая в защиту «законности», сознательно закрывают глаза на убийство тысяч мирных жителей, в том числе женщин и детей, совершаемое в Новороссии, — то, что можно сравнить только со зверствами нацистов во Второй мировой войне? И, конечно, мы еще не такое увидим, там где традиционную мораль представляют лицемерием, нетерпимостью религиозного свойства или, в лучшем случае, остаточным следом архаического сознания. Там где утверждается, что рациональная современная автономная этика не имеет ничего общего с религией, которая всегда авторитарна, и что современный человек находится в постоянном развитии, ищет освобождения.

Протоиерей Александр Шаргунов

1 декабря 2014 года