Только “Да” и только “Нет”.

Христианин избегает технологических сетей

 Роман Вершилло

Хотя человек победил природу, он не способен своими силами победить свои страсти. Средства массовой информации живут своей жизнью помимо человека, олицетворяя собой эти дикие страсти, вырвавшиеся на свободу.

Статья Хью Макдональда "Христианский аскетизм и электронные СМИ " рассматривает эту хаотическую действительность, и рассматривает правильно. Он указывает на разрушение человека как единого существа, на развоплощение человека. Чтобы противостоять этому, католический автор призывает к аскетизму, к самоограничению. Это лежит вполне в русле основной западной консервативной линии.

Особенно приятно в статье Макдональда то, что автор стремится увидеть всю картину современного мира, зряче подходить к жизни. Заметно, однако, что в его  весьма разумном рассуждении отсутствует нравственная перспектива. Отсюда, например, кажется поразительным, что автор заботится о душевно-телесном единстве человека, а о безнравственности СМИ указывает лишь между прочим.

Согласие со злом - это именно нравственное раздвоение, когда человек делает то, чего не хочет. Это нравственное раздвоение приводит к разрушению человека, как личности. Грех наносит рану прежде всего душе, поскольку нравственный закон заложен в самом существе души.

Макдональд считает, как и некоторые из православных авторов, что современные технологии являются чем-то безразличным с точки зрения нравственности. Подразумевается, что телефон, телевидение, компьютер сами по себе лишь орудия, и потому могут быть использованы и с благой целью и с дурной. Как нож или молоток могут быть использованы для благого или для дурного дела.

А ведь при этом Макдональд (вслед за футурологом Маклюэном) внятно пишет, что СМИ - это уже само по себе некое сообщение.

Так и любая технология несет на себе отпечаток замысла своего творца. Телевизор - это не только то, что он показывает в данную минуту. Телевизор несет в себе заряд своей цели - для чего он был когда-то создан.

И вот тут мы начинаем обнаруживать огромную разницу между изобретениями древних - колесом, книгопечатанием и т.д. - и компьютером и телефоном. Современные технологии возникли как орудия прогресса, то есть того самого “разчеловечения”, о котором сокрушается католический автор.

Так как же мы можем сказать, что компьютер и телевизор, именно как средства, находятся вне нашей моральной оценки? Что находится вне морали? Атомная энергетика вне морали? Клонирование вне морали? Интернет вне морали? Или это тоже только средства?

Разумеется, нет, потому что нет средств, стоящих вне морали. В любом случае возможен вопрос “для чего?”, а это уже и есть нравственное измерение.

Указанные технологии - сами по себе законченные сообщения, и это дурные сообщения.

Отсюда, на наш взгляд, вытекают два вывода.

Современные технологии несут в себе аморальный заряд. И этот заряд направлен на целомудрие. Ими поражается прежде всего душа, разрушается личность человека. И лишь затем удар наносится по душевно-телесному единству человека.

На наших глазах технологии становятся все более развоплощенными, и они уже могут существовать без материальных частей и носителей. Так, воображение человека способно создавать машинообразные фантомы.

Современные технологии имели своих пророков и предтеч. Ницше или Бергсон в свое время лишь путем извращения оснований своей души достигли того, что сейчас навязывается миллионам с помощью технологий. Значит, связь между машиной и материалом не безусловна, значит, есть и нового рода машины, которые действуют непосредственно в сознании человека. У такого рода машин также есть части, а производят эти машины движение, причем движение там, где его не должно быть.

Сознание человека является простым, и в этом состоит одновременно залог и мудрости человека, и его целомудрия. Св. Иоанн Златоуст говорит: “Иметь здравые мысли называется по-гречески sophrosyne - целомудрием”.

Почему так происходит? Потому что единство личности неотделимо от нравственного единства. Это значит, что в душе человека есть только “можно” или только “нельзя”. Человек либо следует заповеди, либо нарушает ее.

“Машины”, о которых мы сказали выше, возникают тогда, когда об одном и том же начинают говорить и “можно” и “нельзя”, и “Да” и “Нет”.

Например, такой фантом действует в голове тех, кто одновременно выступает за узаконение эвтаназии и за запрещение смертной казни. Здесь об одном и том же говорится: и можно, и нельзя.

Или, например, Глеб Павловский, руководящий Фондом эффективной политики, в интервью Стране.ru поддерживает единство Православной Церкви. И каким же образом? - защищая расколоучителя Валентина Суздальского.

Когда в одном сознании вмещается “можно” и “нельзя”, и “да” и “нет”, то между этими противоположностями возникает движение, которое убивает душевную целостность - целомудрие.

Но одновременно человек лишается и мудрости, и ему невозможно доказать, что раскол и единство несовместимы друг с другом. В его сознании - они уже совместились, он их увидел одновременно.

И вот тут уже наступает та стадия, где снова правильными становятся рассуждения Хью Макдональда. Эта перемена сознания начинает разрушительно действовать и на человека как  душевно-телесное существо, и отравлять весь круг жизни. Как говорит об этом Апостол Павел: “Жало же смерти, грех; сила же греха, закон" (1 Кор. 15:56).

Толкуя эти слова, святитель Феофан Затворник пишет: "Сила греха закон". Отчего? От действия совести. Совесть Бог всадил в душу нашу, как руководящую, а потом как судящую, осуждающую и карающую силу Свою... Она действует во время преступления закона, как разъедающая и разлагающая стихия. Вот чем грех оказывается настолько сильным, что причиняет смерть. Закон проясняет совесть; им просветленная, она зорче смотрит за деяниями человека, и не дает ему покоя, коль скоро он является нарушителем закона; а чрез это возмущает жизнь и души и тела, и, расстраивая ее, ведет к смерти. Быть же сему так положил Бог".

Вот отчего беспокойства и страх, которые мучают человечество, вот в чем причина катастроф!

Наказание постигает не только от прямого действия Божия, но и через мучения и, тихий иногда, голос совести.

Грехи вызывают осуждение в душе человеческой, от которого не могут избавиться и те, кто сам себя превращает во враждебный человеку механизм.

Поэтому христианский православный аскетизм состоит не просто в самоограничении, как вытекает из статьи Макдональда, а требуется и активного противостояние злу.  Это противостояние и есть целомудрие: бороться со злом - словом, делом и воздержанием.

Такое целомудрие стяжали святые мученики Христовы, как мученик Леонтий, сказавший мучителю:

- Если и все тело мое обратишь в одну рану, все-таки не победишь ума моего, не будешь господином моей души.

На главную страницу