Единственное подлинное измерение жизни

Слово в день памяти преподобного Силуана Афонского

Все его слова — как одно слово «любовь»

Старец Силуан — один из тысяч монахов, подвизавшихся на Афоне, — оставил как будто единственный след после своей жизни — запись в Афонских архивах. Как пишет об этом архимандрит Афанасий (Сахаров) в предисловии к книге «Старец Силуан» — ничего, кроме даты рождения, даты поступления в монастырь и дня кончины (24 сентября 1938 года). Однако этот монах запечатлел в своих писаниях наше время, и его духовное сияние, к которому как будто не предрасполагали ни его крестьянское происхождение, ни скромность его личности, осветило многие поколения. Прожив в полной безвестности в течение сорока лет в уделе Пречистой, теперь он известен всему миру. Его писания переведены на множество языков, и его учение привело многих к истинному покаянию.

Этот человек Божий стал близким для многих узнавших его. Никто как он — не искавший себе учеников или памяти потомков — не мог лучше ответить на востребованность истины и подлинности, которые ищет наш смятенный мир. Его смирение впечатляет. Простота его писаний, присущая им подлинность таковы, что самые разные люди могут узнавать себя в его вопросах и сражениях на пути к Богу. Ответы, которые он дает, просты по видимости. В них — знакомое нам учение Церкви, но они выделяют самые существенные и очевидные для всех моменты. Все его слова как одно слово — любовь. Такое, наверное, можно сказать только об апостоле любви Иоанне Богослове. В них та же предельная простота и та же необыкновенная глубина — благодать. Не потому ли, что, как апостол Иоанн Богослов или как преподобный Серафим, он был возлюбленным чадом Божией Матери? Неслучайно память его совершается в дни празднования Рождества Пресвятой Богородицы. Оттого что ему дана такая благодать, его слова о Пресвятой Богородице невозможно читать иначе как молитву: «Душа моя в страхе и трепете, когда размышляю о славе Божией Матери. Мал ум мой и бедно и немощно сердце мое, но душа радуется и влечется написать о Ней хоть несколько слов. Боится душа моя прикоснуться, но любовь понуждает не скрывать благодарности за Ее милосердие. Воистину Она Заступница наша пред Богом, и одно имя Ее радует душу. Но и все небо и вся земля радуются о любви Ее. И сию Пречистую Матерь Свою Господь даровал нам. Она наша радость и упование. Она наша Матерь по духу, и близка нам по природе, как человек, и всякая душа христианская влечется к Ней любовью». Любовь, смирение, послушание — не стираются ли эти слова в нашем восприятии от частого и слишком легкого их употребления?

Старец Силуан показывает нам своей жизнью и своими писаниями путь, предупреждая об опасностях. Его духовный опыт, осуществление в жизни евангельских истин — не духовные теории, обращенные только к уму человека. Он «подвигом добрым подвизался», выйдя из него победителем, и мы видим, что значит взять крест и следовать за Господом.

Любовь к Богу и Божией Матери была неотделима у него от глубоко человеческой любви к ближнему и от сострадания к каждому человеку, всему человечеству. Не потому ли он столь доступен нашим современникам, заблудившимся в дебрях неверия, в болоте ложного богословия, в кровавых испытаниях истории и человеческих идеологий, слишком человеческих, так что под знаменем свободы (и на Западе, и на Востоке) оказалась порабощенной большая часть планеты? Перед огромностью уныния нашего времени этот простой по видимости путь превосходит все. Исцеление любовью Христовой и состраданием к миру в совершенном забвении себя заступничеством Пресвятой Богородицы дает возможность обрести единственное измерение подлинности жизни для того, кто хочет быть христианином. Это путь крестный — путь ко Христу и путь Самого Христа. Ад будет гудеть вокруг, но в каком-то смысле мы не должны обращать на это внимания. «Держи ум свой во аде, и не отчаивайся», — пишет преподобный Силуан. Мы должны видеть только Христа и Его милосердие, Его непобедимое сострадание, Его неколеблющуюся любовь. И благодатью Божией, даром Пречистой наша любовь, наше сострадание, соединяемые с Его, дадут нам жить только Его жизнью.

Во все времена Церковь проповедовала об этом, но мир с его прогрессирующей секуляризацией, особенно начиная с эпохи псевдо-просвещения, добился того, что мало-помалу этот идеал жизни во Христе умалился до соблюдения только внешних правил. Их незаменимый характер никто не оспаривает, ибо они были установлены Духом Святым, действующим в Церкви. Но святое благочестие стало в какой-то мере для многих механическим — пустой скорлупой. Разумеется, это не означает, что Церковь должна отказаться от каких-то своих обрядов или адаптировать их к миру, чтобы идти в мир, — недавние примеры на Западе достаточно ясно показали безумие этой иллюзии. Но когда люди оказываются в тупике, Промысл Божий посылает святых людей, чтобы прямыми сделать кривые пути. Ради этого служения Пречистая Божия Матерь не перестает никогда простирать Свой Покров над миром. «Чудное и непостижимое дело. Она живет на небесах и непрестанно видит славу Божию, но не забывает и нас убогих и Своим милосердием покрывает всю землю и все народы». Святой Иоанн Предтеча исполнил это служение в ветхозаветной Церкви. И в своей мере — преподобный Серафим Саровский, святой Иоанн Кронштадтский, святые оптинские старцы — накануне небывалых испытаний нашей Церкви. Мы знаем подвиг святых царственных страстотерпцев и сонма новых мучеников и исповедников Церкви Русской. И в это же время в XX веке явился старец Силуан Афонский. «Молиться за других — это кровь свою проливать», — записал он в своем дневнике, когда реки крови лились на нашей земле.

Простой человек, с которым могут отождествлять себя другие простые люди, он принес миру очень сильное слово, которое звучит и за пределами Церкви, вдохновляя многих на всецелое служение Богу.

Протоиерей Александр Шаргунов

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.