Ответы на вопросы читателей журнала «Русский Дом» — июль 2020 г.

До сих пор продолжаются споры о подлинности царских останков, часть которых находится в Петропавловском Соборе Санкт-Петербурга. Нам известно, что некоторое время назад возобновила работу новая следственная комиссия. К какому выводу она пришла? Что Вы думаете по этому поводу?

Н.И. Сергеев, г. Екатеринбург

Останки, несомненно, подлинные. Между прочим, в каком-то смысле, я лично могу это подтвердить. Так сложилось, что я познакомился с Гелием Трофимовичем Рябовым в 1989 году. Ко мне привел его главный редактор известного в свое время эмигрантского журнала «Континент». Рябов посвятил меня в тайну царских останков. Он был писатель, по профессии криминалист. Консультант по печати и кино при министре внутренних дел Н.А. Щелокове, Рябов был автором популярного телесериала «Рожденные революцией» и «любимым милицейским писателем».

Начало поисков царских останков — 1976 год. В те годы повышенный интерес к гибели Романовых вызывал подозрение властей. Но Щелоков покровительствовал Рябову. Щелоков сам втайне почитал царскую семью. Об этом свидетельствует его дочь. По письму Щелокова Рябов получил в Свердловске план-карту города и его окрестностей и допуск к секретным архивам, в частности, к знаменитой записке одного из главных убийц царя — Юровского. Обо всем этом есть книга и фильм самого Рябова «Как это было».

Поиски останков требовали огромного труда. Как вспоминает дочь Щелокова Ирина: «Гелий сошел с ума! Он привез череп Николая II в Москву и просит провести экспертизу… Он плохо понимает, что делает. Если об этом узнают — ему головы не сносить». Действительно, его работа была связана с огромным риском. Неслучайно власти стерли с лица земли дом Ипатьева, чтобы не осталось никакого следа о царе-мученике. О каких амбициях, каком выставлении себя могла идти речь, когда советская власть нерушимо и прочно утверждала свою силу, и как говорил тогда Генри Киссенджер, «она будет так же прочно стоять не менее века». Какому безумцу могло придти тогда в голову идти наперекор всему с явным риском для жизни? В этом свете обвинение Рябова в том, что его публикация в журнале «Родина» о царских останках — провокация с намерением совершить подлог — более чем несостоятельна.

Гелий Трофимович посвятил меня в эту тайну. К тому времени он стал глубоко верующим человеком. Хранить останки у себя дома было опасно, и 7 июня 1980 года все найденное было возвращено на прежнее место и захоронено. Только в начале 1990-х годов было вскрыто захоронение, произведена экспертиза. Останки, как известно, погребли в Петропавловском соборе в 1998 году.

Мне уже приходилось писать, что многие в церковном народе восприняли это захоронение, инициированное правительственной комиссией во главе с Немцовым, как политическую акцию. Даже если первоначально это были подлинные останки, кто может дать гарантию, что люди, столь неоднозначно относящиеся к Церкви, не подменят их на каком-нибудь этапе? У многих было впечатление, что главное для устроителей этого захоронения — создать атмосферу двусмысленности. Если в сознании верующих это ненастоящие мощи, то психологически что происходит? И Царь как бы ненастоящий, и православная монархия ненастоящая. А если эти мощи настоящие, все равно, смотрите, как мало народа идет. Мало, потому что православный народ в большей своей части подозрительно относится к тому, что там представлено. Создавая видимость восстановления исторической справедливости, эти люди пытались воспрепятствовать прославлению царя или, если оно все-таки состоится, сделать его чисто декоративным. Раньше враги Церкви старались уничтожить святыню физически, чтобы ее просто не было, а теперь главная их забота о том, чтобы соль потеряла свою силу.

Могу еще добавить, что летом 2018 года, после продолжительной и обстоятельной работы, у патриарха состоялось совещание известных ученых-криминалистов, связанных с крупнейшими международными центрами. На совещании присутствовало несколько архиереев, доклады длились в течение многих часов. Вывод был один: царские останки практически не могли быть полностью уничтожены, и они — подлинны. Между прочим, это подтверждал и анализ ДНК крови цесаревича на его рубашке, доныне хранящейся в Японии. Мне было радостно слышать, что это было то же заключение, к которому пришел в свое время Рябов.

Много препятствий бывает на пути к правде. И, может быть, главное из них — отсутствие подлинного покаяния не только в русском народе, но и в самой Церкви, осознания, что произошло в 1917—1918-х годах, и что происходит сегодня.

Дорогой отец Александр! Вы часто повторяете, что главные усилия нашего врага направлены на то, чтобы соль потеряла свою силу. Во времена гонений и госатеизма приобрести хотя бы самую простую бумажную иконку и тем более Евангелие было бесценным сокровищем. Но как обрести истинную веру и сохранить ее в такой атмосфере, где уже и иконы большинством людей не воспринимаются как святыни? А к Священному Писанию многие относятся, как просто к великому произведению литературы.

О.В. Локоткина, г. Тверь

Испытания христианина, как мы знаем, бывают не только скорбями, но и видимостью благополучия, причем не одного материального. Враг рода человеческого, ненавидящий святыню, борясь с иконопочитанием, воздвиг гонение на святые иконы, как это было в древние времена иконоборчества и как это было в недавние времена гонения на Церковь, когда уничтожались храмы и иконы. А теперь, как Вы справедливо об этом пишете, он стремится к тому, чтобы эти иконы были просто украшением, по существу, идолом, которому поклоняются люди, — «замечательными произведениями искусства».

Раньше некоторые верующие прятали свои иконы, боясь, что кто-то увидит их, им не хватало мужества открыто их выставлять. А теперь часто иконы продаются рядом с самыми растленными картинками. То есть для сатаны важно сейчас превратить святыню просто в узор, в одно из явлений жизни наряду с самым мерзким грехом. Такой нам предлагается плюрализм.

И точно так же враг рода человеческого делает все, чтобы мы воспринимали Священное Писание просто как некий литературный шедевр, не думая о главных тайнах жизни, которые в нем заключены. Святые отцы советуют нам: прежде чем приступить к чтению или слушанию Слова Божия, мы должны посмотреть, куда ляжет это слово.

Вспомните притчу о сеятеле. Семя — слово Божие. «Итак, наблюдайте, как вы слушаете, — говорит Господь. — Ибо кто имеет, тому дано будет; а кто не имеет, у того отнимется и то, что он думает иметь».

Есть четыре рода читателей и слушателей Евангелия. Нет нужды объяснять, что это за люди, потому что Сам Господь дает объяснение. Мы должны только обратить внимание, как мы слушаем. С сердцем человека, готового целый день толкаться среди уличной толпы и городских реклам? Или с сердцем человека, который не имеет глубины, потому что боится остаться наедине с собой и испытать свою жизнь? Или с сердцем того, кто думает, как лучше отложить сбережения на черный день, чтобы быть уверенным в своем будущем? Или же с сердцем, всегда погруженным в бесконечные заботы житейские и похоти?

Будем внимательны к тому, как мы слушаем Евангелие. Как будто Господь хочет сказать, что мы слушаем скорее сердцем, чем ушами, и что внутренний наш человек может убить слово Божие или дать ему жить в себе и процвести.

Кто хочет по-настоящему услышать слово Божие, понять его и сохранить в добром и чистом сердце, должен приготовить свое сердце для Господа, верностью Ему и доверием тому, что скажет Господь. Совершенно невозможно кому бы то ни было постигнуть слово Господне, пока он не встанет со всей искренностью перед Богом, исполненный решимости доверить Ему свою жизнь, свой труд, свои заботы, свое материальное благополучие, свое будущее и даже свою честь, и принести все к ногам Христовым.

Как может тот, кто боится будущего (хотя для очень многих оно — по крайней мере в материальном смысле — не предвещает ничего хорошего), как может он понять, почему Господь говорит: «Не заботьтесь о завтрашнем дне» (Мф. 6, 34)? Как может человек, заботящийся о своем положении и репутации, понять путь Креста? Как тот, кто боится болезни и смерти, может принять весть о Воскресении? Кто приступает к чтению Евангелия, пусть знает, что он приступает к жизни вечной. А ищущий жизни вечной должен отдавать себе ясный отчет, как она соотносится с веком нынешним.

Господь знает наши немощи, и если мы со смирением исповедуем их перед Ним, желая истины, слово Божие может совершить с нами чудо и наполнить наши сердца вдохновением и силой. Но все заключается в единственном: в желании истины и в решимости жить по ней — по слову Господню.

Мы часто слышим, что чтение Евангелия, как и молитва, должно быть включено в наше каждодневное правило. Можно читать Евангелие каждый день, и при этом все более чувствовать непроходимую пропасть между тем, что мы читаем каждый день, и делаем каждый день. Пока мы не начнем жить по Евангелию, сколько бы лет мы ни читали регулярно Евангелие, мы никогда не узнаем его Божественной силы, и ничто не изменится в нашей жизни. Более того, это чтение будет нам в суд и осуждение, подобно тому как в суд и осуждение бывает причастие Святых Христовых Таин для тех, кто приступает к ним, «не рассуждая о Теле и Крови Господних».

Устрашимся предупреждения Спасителя о том, что и над нами может сбыться пророчество: «Слухом услышите, и не уразумеете, и глазами смотреть будете, и не увидите. Ибо огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Мф. 13, 13—15).

Господь показывает, к чему может привести подобное чтение и слушание Евангелия. Эти люди только по видимости читают и слушают, что заповедует Господь. Они тоже исполнены решимости, но совершенно иной — ни за что не поддаться слову Божию. Они закрыли глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать. И Господь объясняет, почему они так поступают. Потому что они боятся, как бы не прозвучало для них слово Божие столь ясно, так явственно не заговорила в них совесть, что они вынуждены были бы оставить свои порочные пути. Ради которых они предают жизнь вечную и Самого Бога.

Пусть каждый из нас посмотрит на себя. Да, мы постоянно читаем и слушаем Евангелие. Но не происходит ли с нами нечто подобное? Может быть, и для нас в Евангелии есть такие места, такие слова, такие заповеди, которые мы стараемся быстро перелистнуть, нарочно закрыть на них глаза, бежим от них, боясь услышать голос Божий, лично к нам обращенный? Нам надо бы остановиться, возвратиться к этим словам, к этим заповедям, которые мы трусливо избегаем. Надо бы по-настоящему испугаться, как говорит святитель Феофан Затворник, что мы, по существу, противимся Духу Святому и подвергаем опасности свою вечную участь.

Как нам победить наше окамененное нечувствие и нашу гордыню? Как порвать с пустыми наслаждениями и страхами? Как перестать скрываться от лица Божия, чтобы услышать наконец зов Господень и последовать Ему?

Как осознать нам всю бедственность нашего положения, и встать перед святилищем слова Божия, повторяя вслед за древними пророками: «Говори, Господи, раб Твой слушает Тебя»!

Господи, не оставляй нас никогда! Дай нам еще раз узнать, что слова Твои — жизнь вечная, как Ты Сам сказал. Откроемся слову, сказанному со властью, радостно покоримся истине, обретем мужество все до конца исполнить, что бы нам это ни стоило, по слову Твоему!

О, если бы, каждый день читая с молитвой Евангелие, обретали мы способность слышать, что с нами говорит Бог! «Каждое утро Он пробуждает, пробуждает ухо Мое, чтобы Я слушал, подобно учащимся. Господь Бог открыл Мне ухо, и Я не воспротивился, не отступил назад» (Ис. 50, 4—5). О Христе говорит пророк и о Кресте Его. И о тех, кто Христовы, кто следует за Ним.

Протоиерей Александр Шаргунов